Истребитель «Родина». Евгений Прошкин

но неизвестно, к чему бы это привело. Возможно, к осознанию им того, что он раскрыт, и к смене тактического рисунка… если у него есть какая-то тактика. Если он вообще тот, кого они искали.

      Ксена перевернулась набок и обняла подушку. В Москве давно был день, а сюда, на западное побережье Австралии, только-только явилась ночь. Привычка к режиму взяла верх, и Ксена уснула – пролежав всего полторы минуты. Тратить время на бесплодные умствования она не позволяла себе даже дома.

* * *

      Канунников запарковался у кафе и жестом предложил выйти.

      – Машина служебная, – пояснил он на улице. – Я ее проверял, но в салоне о серьезном предпочитаю не говорить.

      – Зачем тогда проверяли?

      – Хороший вопрос, – майор рассмеялся и показал на угловой столик. – Думаю, сюда.

      Кафе стояло на возвышенности, вокруг террасами спускались открытые площадки. Андрей не помнил этого места и вообще не понимал, откуда в тесном городе возник пустой холм. Отсюда были видны две старых «высотки», между ними, в районе Сухаревской, выросли настоящие небоскребы – башни, квадратные в сечении, одна повыше, другая пониже. Младшая была еще не достроена.

      Официантка принесла заиндевевшую бутылку и большое блюдо с закуской.

      – На брудершафт пить не будем, – сказал Канунников и, не дожидаясь Андрея, влил в себя рюмку. – Но первая тем и хороша, что после нее можно перейти на «ты». Николай.

      Он протянул через стол руку. Андрей, помедлив, ответил.

      – А вот чем хороша вторая, – продолжал майор, – так это тем, что после нее появляется настроение, – он поднял рюмку и, снова не чокаясь, выпил.

      – Вам же за руль. То есть тебе. Тебе за руль.

      Канунников скривился и подцепил с блюда ломтик буженины.

      – Ты кушай, кушай, – сказал он, активно пережевывая. – И пей. Нам теперь можно.

      – Нам?..

      – Я же видел, как ты в баре подвис. На целый час. Ну и после – тоже всё видел. А ты решил, что мы случайно пересеклись? Ехал я за молоком, гляжу: – ба! – шпиён Андрюха Волков! – Канунников плеснул себе еще и выпил, опять в одиночку. – Кстати, – он похлопал себя по щеке. – Не жмет? Нормально?

      – С мимикой проблемы. Особенно с улыбкой.

      – Знаю. Я им предлагал другие типажи разрабатывать – шведов мастырить, финнов. От таких много эмоций никто не ждет, можно и сачкануть.

      – Наверно, это идея.

      – Вот и я думал – идея. Оказалось – детский сад. Темперамент у тебя свой остался, не северный. Пришлось бы на седативные препараты падать. Чтобы соответствовать образу.

      – Симбионты любое дерьмо из организма выведут, – осторожно произнес Андрей.

      – Водка здесь хорошая, – заметил Канунников, наливая. – Не всякое дерьмо во вред.

      – А кто это решает – что во вред, а что на пользу?

      – Андрюша, давай-ка выпьем. За встречу, за знакомство. Я смотрю, ты всё очухаться не можешь? Меня в свое время это тоже впечатлило. Моментальное протрезвление бьет покруче нового стакана. Но волшебства тут нет, существует масса психотехник, которые еще