39 долей чистого золота. Анна Александровна Кудинова

волшебной палочки, пол перестал скрипеть, и огромный занавес поднял свои тяжелые крылья, окатив зрительный зал волшебным светом софитов. Зал рукоплескал, из глубины доносились восторженные крики «браво!», и несколько человек уже поднимались к сцене с цветами в руках, чтобы вручить их.

      Все исчезло в то мгновение, когда Таня открыла глаза.

      – Витя, – впервые Таня обратилась к своему другу по имени, – мне кажется, что пора перейти черту нашего «черезстеночного» общения и взглянуть друг на друга. Как ты на это смотришь? Кстати, ты можешь войти ко мне через парадную дверь, если не хочешь ломать эту.

      Но ответа не последовало.

      – Ты боишься меня? – еще раз спросила она.

      – Нет! – отозвался голос.

      – Боишься себя?

      – Тоже нет, просто не хочу.

      – Ладно, мое дело – предложить.

      Витя постарался переменить тему:

      – Ты можешь взять эти балетки себе, раз они тебе так понравились, думаю, никому более они не интересны и их исчезновения никто не заметит.

      – Ты же говорил, что у этой дамы были разные ноги?

      – Были! Но и туфли ведь неношеные, как ты сама заметила.

      – Верно. Но брать я их все равно не буду – это примета плохая, я хоть и не верю в эту чепуху, но все равно стараюсь не нарываться, и так ведь радоваться нечему.

      Тане снова стало грустно, и она отложила пуанты в сторону, а затем продолжила рассматривать содержимое коробки, часто моргая, чтобы разогнать скопившиеся слезы и подкативший ком к горлу.

      Следующей находкой была книга, при ближайшем рассмотрении – самописная. Таня стерла пыль, раскрыла в середине и быстро пролистала к началу.

      – Тут чейто дневник, – сказала она. – Видимо, этой женщины, которая тут жила. Хочешь взглянуть?

      Виктор опять промолчал, а через некоторое время добавил:

      – Хочу, чтобы ты прочла его мне.

      – А разве можно читать чужие дневники? – слукавила Таня, собираясь прочесть его от корки до корки в ближайшее время.

      Голос молчал.

      – Ладно, посмотрим! – усмехнулась Таня и вышла из комнаты. – Я пойду помоюсь от пыли, а то уже нос чешется и руки все грязные.

      Таня вышла, и свет в комнате тут же погас.

      Прошел день, а может, и два, когда девушка вновь появилась в своем убежище. Ее посетило какоето странное чувство, будто бы в этой маленькой пыльной комнате находилось чтото неописуемо дорогое для нее, интуиция никогда не подводила, и первым тому доказательством служила найденная обувь.

      – Ты тут? Эй? – пробираясь в темноте через расположенные на полу мешки и коробки, Таня взывала к свету.

      Свет загорелся, дожевывая чтото, она уселась на пол рядом с комодом.

      – Хочешь кусочек торта? Шоколад и сливочный крем, – с наслаждением произнесла она.

      – Тебе же нельзя торт! – возмущенно отозвался Витя.

      – С чего это? Можно, конечно! Если не по килограмму в день. Мне главное – форму поддерживать и следить за весом. А на