Аргентина. Локи. Андрей Валентинов

работали?

      – Так точно!

      В разбитом бомбами Вильяверде, южном пригороде Мадрида, все время лили дожди, земля превратилась в холодную мокрую кашу, а с минами в их 1-м Немецком батальоне 11-й интернациональной бригады умели управляться только четверо и то теоретически. Командование задумало очередной контрудар, приходилось работать ночами. Проходы расчистили. Двоих из группы похоронили на ближайшем кладбище у развалин храма.

      – В Вайсрутении с минами не сталкивались?

      Лонжа пожал плечами.

      – Наша рота – нет. Двигались быстро, русские не успевали ставить заграждения.

      Обер-лейтенант согласно кивнул. Наверняка уже успел поговорить с «дезертирами».

      – Дело в том, Рихтер, что всем новичкам полагается пройти через… Ну, скажем, крещение. Для тех, кто взрыватель от зажигалки не отличит – обычное минное поле, щуп в руки и вперед. То, что мины бутафорские, новичок начинает понимать где-то на середине. Но вы – иное дело…

      Унтер, не дожидаясь команды, прошел к самому дальнему столу и снял покрывало – не полностью, только с краю.

      – Взгляните, гефрайтер!

      Что лежит на столе, он узнал сразу – снаряд от крупповской гаубицы образца 1913 года. Но с ответом не спешил. Подошел ближе, всмотрелся… Корпус проржавел, однако желтую полосу различить еще можно. В училище он видел такие лишь на рисунках в учебнике. Откуда только взяли?

      И почему – ржавый?

      – Химический снаряд 1917 или 1918 года. Судя по желтой полосе – иприт…

      – Фосген, – негромко поправил Скальпель. – Корпус, понятно, пустой, но если начинка была на месте, рискнули бы вы взять его в руки?

      Лонжа вновь поглядел, но уже очень внимательно. Сапер, как известно, ошибается два раза, первый – когда надевает погоны…

      – Рискнул бы, герр обер-лейтенант, но только в противогазе. Этот снаряд не снаряженный, без взрывателя. Сам по себе не взорвется, однако в корпусе могут быть повреждения. Кроме того, возможна утечка через отверстие для крепления взрывателя.

      И не удержался.

      – Такие снаряды положено хранить только в ингибирующей смазке. Это – ржавая смерть!

      Скальпель негромко рассмеялся.

      – Что, проняло? Нет, это еще не смерть!

      Покрывало сползло на пол. Рядом с первым снарядом – второй, почти такой же. Почти…

      – А вот это – смерть!

      Прошел быстрым шагом к центру комнаты, поманил к себе унтера.

      – Захватите все документы и возьмите с собой еще двоих, из самых надежных. Гефрайтеру Рихтеру выдайте противогаз… Ну, что новенький, пора креститься! В нашей крепости есть одно очень глубокое подземелье…

      Лонжа вспомнил рассказ камрада-фельдфебеля. Нижний уровень…

      Смерть, вечная спутница, неслышно стала рядом.

      «Я здесь, мой Никодим!..»

      * * *

      Страшное начиналось совсем не страшно, напротив, буднично, даже скучновато. Вначале он долго ждал возле учебного корпуса, стараясь думать о совершеннейших пустяках. Вспоминал училище, где первогодков тоже полагалось «крестить»,