Написано лапой и хвостом. Александр Николаевич Завьялов

мной слову.

      И понял я, что Ляля любит меня, что мы созданы друг для друга, и уже ничто не может разлучить нас. В животе моём заурчало, и я почувствовал, что проголодался.

      – Неужели ты каждый день ешь шашлыки, буженину? – спросил я.

      Ляля робко потупилась, покраснела по самую макушку и обронила:

      – Да.

      – Бедная ты моя! – с горечью покачал я головой. – Несчастная ты моя! А ты не могла бы принести мне кусочек?

      – Хорошо, – тихо сказала она. – У нас как раз сегодня запеченный поросёнок.

      – Что ж, пусть будет поросёнок… – нехотя согласился я. – Я должен разделить твои страдания.

      Целый месяц Ляля носила мне всякие деликатесы, отчего я изрядно поправился. Шерсть моя стала лосниться, словно намазанная гусиным жиром, а щёки обвисли, как у бульдога.

      Увы, счастье нам выпало недолгое. Собака предполагает, а человек располагает.

      Угораздило же меня рассказать о нашей истории любви другим собакам. Многие узнали и о подноготной хозяев Ляли. И одна поисковая немецкая овчарка, которая служит в следственном отделе, передала, куда следует. Однако хозяина Ляли так и не посадили. Он оказался большой начальник из городской администрации. Правда, сухим из воды выйти ему не удалось. Работы он лишился; откупаясь, потерял много денег, а главное, от него ушла молоденькая жена, забрав Лялю с собой. Такие вот дела.

      Больше Лялю я никогда не видел. Даже не знаю, где она сейчас, что с ней. Извините, не могу больше рассказывать, слёзы душат…

      Лесной совет

      У нас в лесу травоядных и мирных животных в изобилии, а вот волков мало совсем. Ну и собрались как-то олени, лоси, кабаны и другие вегетарианцы на митинг. Стали думу думать, как эту проблему решить. Я ради интереса тоже на собрание пришёл.

      Мнения сразу разделились. Старики говорили, что без волков нельзя, «полезное животное», а молодые – что не надо их вовсе.

      – Как же без волков?– горячился пожилой лось. – Скучно без волков. Здоровья никакого не стало. Бегать мы совсем перестали, прыгать разучились, спортом не занимаемся. Растолстели до безобразия. Сейчас каждый второй – хворый. Да и остальных здоровыми не назовёшь. Случись медкомиссия – всех забракуют.

      – Без волков никак нельзя, – с горечью поддакнул старый олень. – Мне помирать скоро, а некому себя оставить. Страшно даже подумать. Зря столько мяса пропадёт. Дожили… Смысл жизни теряется.

      – Раньше и болезней таких не было. У нас про атеросклероз и диабет никто не слышал, а сейчас обычное дело.

      – Что «диабет»! – сокрушался вожак оленей. – Раньше опасность всех сплачивала, дружненько жили, нет-нет да и любовь вспыхивала, а сейчас каждый за себя. От нечего делать грызёмся друг с дружкой по мелочам.

      – Как же быть? – робко спросила косуля.

      – Надо из других лесов волков выписать.

      – Тоже скажешь! – ахнула олениха. – Забесплатно никто не даст. А если импортных волков – тут вообще