Дракон Каррау. o'Daniel Thistle

И, шатаясь, ушла из кадра.

      Я отодвинулся от камеры.

      Сидеть напротив Лиз стало до крайности неуютно. Наверняка не так как ей. И ведь она не знает про Боаза.

      – Зелье? – Спросил я хрипло. – В напитке?

      Вампир прищурилась:

      – Смотри на экран.

      Ничего не происходило. Стена. Сугроб. Свет, пульсирующий из-под двери клуба.

      Мужчина, в которого выстрелила Лиз, и который упал, встал. Выругался, швырнув на землю что-то. Поднял камеру, покрутил, не наводя на свое лицо. Запись прервалась.

      – Он передал камеру через бармена. – Лиз выключила устройство и прикрепила к шнурку на шее. – Но забрал пистолет. У этого. Урода. Мое оружие.

      В кабинете медленно светлело. Лиз спрятала камеру под куртку и вновь уставилась на меня змеиным взглядом. Только сейчас он уже не казался таким мрачно-угрожающим. Просто мрачным. И ожидающим. Она ждет, что я решу.

      А мне… дурно. Хочется вымыть руки, вымыть глаза. Я смотрел на нее, но видел белокосую Сванну, брыкающуюся на кафельном полу туалета. Хочется сесть в дальний темный угол, зажмурится и перерезать себе горло – как будто это спасет хоть кого-нибудь из нас троих.

      Тень плясала, переползая со стены на потолок. Извивалась в ожидании Солнца. Злорадно? Или в ожидании облегчения? Если я помогу Лиз в ее мести, уменьшит ли это мой долг? Когда это месть уменьшала долг?

      Я облизал губы.

      Самое омерзительное, что, несмотря на то, что я бесконечно жалею и мне бесконечно мерзко, в этом все еще есть нечто тонкое, затаенно-сладкое, гнилостно-возбуждающее. Придавить собой. Сжать. Подавить. Доказать, кто тут главный. А если она не примет доказательств – наказать праведно.

      Демоны входят в уже существующую дверь.

      С другой стороны: взвалить на себя ее месть – даже частично – значит взять чужой долг. Тень и так тяжела, и всего месяц прошел, как едва не лопнула, затопив Каррау. … Но сейчас есть небольшой запас пространства. И если я уменьшу свой долг, то он увеличится.

      С третьей стороны: человек, который сильнее вампира. Даже пьяного вампира. Я о таком в жизни не слышал. Если это зелье, или рецепт, или заклинание – я должен знать подробности. Во-первых, чтобы не допускать новых игроков на сцену, во-вторых… будь я сильнее Принца, она бы не посмела присылать ко мне убийц. Всего лишь физически сильнее. Древние кровососы не понимают других аргументов.

      – Мне нужно что-нибудь. – Сказал я. – Предмет, к которому прикасался тот человек. Ты его ранила. Слюна, или кровь?

      Плечи Лиз медленно, миллиметр за миллиметром расслабились. Я сказал "да".

      Немертвая достала из кармана полиэтиленовый прозрачный пакетик и положила на стол. Внутри – клочок ткани с рыжими пятнами.

      Ни дуновения жизни от остатков жизни.

      – Когда это случилось? – Я почему-то решил, что вчера. Но она пришла не сразу. Только как к последнему средству. – Кровь старая, я вряд ли смогу…

      – Это не его кровь. – Лиз поднялась. – Моя. Должна быть сперма.

      Не платок, с вытертыми второпях каплями. В пакете лежали