Мы из губрозыска. Дмитрий Дашко

губрозыск. С той поры и ловлю преступников. Такая вот у меня незамысловатая биография…

      – Извини. Не хотел тебе душу бередить.

      – Ничего! Время такое… У всех горечи в жизни хватает. Эх! – вздохнул Левин. – Поскорей бы социализм построить! Тогда и заживем по-человечески! Как думаешь, построим?

      – Обязательно построим. Недолго терпеть осталось, – кивнул Елисеев. – Соскучился народ по справедливости, по мирной жизни. Вот поборем врага внутреннего, а потом и внешнего, и начнем социализм строить. И нам не все же за бандитами гоняться.

      – При социализме бандиты вымрут как класс, – убежденно заявил Колычев. – Сами посудите: почвы для них неоткуда взяться будет. Разве что из личной склонности. Бывают такие гады, которым убивать и грабить просто в силу характера нужно, но их не очень много. А при социализме ученые придумают какую-нибудь штуку, чтобы характер вредный менять в положительную сторону. Наука – она чудеса творит!

      В кабинет вошел Янсон.

      – Обедаете, товарищи?

      Сыщики вскочили.

      – Да, товарищ Янсон. Присаживайтесь с нами.

      – Рад бы, да некогда. В исполком вызвали. Что там по краже в Губфинотделе?

      Колычев одернул рубаху, отрапортовал коротко:

      – Работаем.

      – Что удалось выяснить?

      – Путем обыска установили, что потерпевшая к краже отношения не имеет. Имеем словесное описание предполагаемого преступника. Скорее всего, кто-то из заезжих.

      – Что, свои на такое неспособны? – прищурился Янсон.

      – Уж больно хитрый способ придумали. У нас тоже не лаптем щи хлебают, но тут в ход очень интересную уловку пустили. Нет, не наши это, нутром чую.

      – Продолжайте работать над этим делом. Вечером доложите.

      – Есть, товарищ начальник.

      Появление Янсона скомкало чаепитие, желание вести дальнейшие разговоры пропало. Левин ушел в свой кабинет.

      – Да уж, Осипу не позавидуешь, – вздохнул Колычев. – На нем банда дровосеков висит.

      Елисеев понимающе кивнул. Дровосеками этих бандитов прозвали за характерный способ убийства: всех своих жертв они рубили насмерть топорами, при этом не оставляя свидетелей. До ареста Чеснока сыщики считали, что он входит в банду дровосеков, но, как выяснилось на допросе, гражданин Никитин действовал самостоятельно.

      Глава 7

      Сыщики сели за оперативные сводки, разделив документы честно на две половины. Изучение бумаг заняло у них почти два часа, прежде чем Елисеев обрадованно воскликнул:

      – Нашел!

      – А ну-ка! – оживился Колычев. – Показывай, что у тебя.

      – Вот! – торжествующий агент губрозыска третьего разряда ткнул пальцем в нужное место. – Наверное, ты об этом говорил.

      – Сейчас проверим.

      Колычев углубился в чтение. Дело было в Тамбове и тоже происходило в финансовом учреждении при большом скоплении народа.

      – Ни хрена себе! – присвистнул сыщик. – Совсем сволочи страх потеряли! Это надо же – спереть портфель с деньгами у кассира губернской милиции.… И ведь, что главное: