Фаворитки. Соперницы из Версаля. Салли Кристи

внешность не важна – вы убедились на примере бедняжки Терезы, – но сестра… нет. Мы, французы, не приемлем инцест, – заявляет Луи, откусывая заусеницу с большого пальца; он не принимает во внимание собственное, всем хорошо известное пристрастие к сестрам.

      Молчание.

      Я заговариваю в гробовой тишине:

      – Маршал де Сакс расхваливал дочерей польского короля. – Смерть дофины открывает новые возможности: новая дофина, более расположенная ко мне, которая помогла бы завоевать расположение остальной части королевской семьи. А польский король еще и герцог Саксонии, где изготавливают великолепнейший мейсенский фарфор: французские мастера от этого только выиграют.

      – Этот король бывший протестант! – возмущается Аржансон. – А еще он женат на австрийке. Ужасной толстухе. – Весь вид его и тон как бы говорили мне: вы не в своем уме, но открыто он это утверждать не решился.

      – Нет-нет, Аржансон, вы ошибаетесь, а маркиза права, – говорит король.

      Ясно вам! Меня охватывает такая гордость, что приходится прикусить губу, чтобы скрыть улыбку.

      – Саксонцев не следует сбрасывать со счетов: новые друзья во время неопределенности. Я уже устал от этих испанских принцесс и их неприветливых лиц. Разумеется, не хочу обидеть мою покойную невестку. – Луи обводит взглядом сидящих за столом. – Матушка их, если не принимать во внимание, что она австрийка, чрезвычайно плодовита, если я не ошибаюсь? Сколько у нее детей?

      – Одиннадцать живых детей, сир, из пятнадцати родившихся. И пятеро из них – сыновья.

      – Отличная плодовитость! – одобрительно замечает Луи.

      – И все же, сир, шесть дочерей…

      – Но пять сыновей, – добавляет Пюизё, которому явно нравится идея.

      – Однако не забывайте о королеве, – говорит крайне обескураженный Морпа, которого не назовешь другом королевы.

      Предыдущий герцог Саксонии сместил отца королевы с польского трона, и королева, говорят, настолько ненавидит саксонцев, что никогда не ест картофельные галушки, а однажды даже ударила горничную за то, что та носила чепец на саксонский манер.

      – А при чем здесь королева? – резко восклицает Луи в замешательстве.

      Морпа вспыхивает, придирчиво осматривает свое перо, щупает его дрожащими пальцами.

      – Королеву необходимо мягко убедить, и она увидит все преимущества этого брака, – любезно предлагаю я, но от Морпа мне благодарности не дождаться.

      – Она согласится, – кивает Луи. – А если и нет, какая разница. Мне нравится эта идея. Великолепно, дорогая моя.

      Мы с Пюизё улыбаемся друг другу, когда Морпа с отвращением швыряет свое перо.

      – Какие еще идеи, господа?

      – Племянница короля Португалии…

      От Франсуазы, вдовствующей герцогини де Бранка

      Версальский дворец

      1 августа 1746 года

      Дорогая моя Жанна!

      Здесь царит такое уныние, что и писать не о чем. Моей внучатой племяннице Диане де Лорагэ, как dame d’atour – придворной