Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила (сборник). Мэри Стюарт

костер.

      Я увидела в его глазах внезапную вспышку тревоги и поняла, что он был слишком изможден, чтобы воспринять то, что я сказала раньше. Я улыбнулась и быстро опустилась на колени рядом с ним.

      – Не волнуйтесь, костер уже потух. И выпейте все до конца. Я оставила немного горячей воды и собираюсь обработать вашу руку, как только вы попьете.

      Он взял кружку и маленькими глотками стал пить обжигающую жидкость.

      – Что это?

      – Мой собственный рецепт: лечебные травы, собранные при неполной луне в Белых горах.

      – По вкусу это жидкое какао. Из каких это закромов вы его достали? – Он дернулся от неожиданной мысли, и немного какао выплеснулось на землю. – Они?! Ламбис пришел?

      – Нет, еще нет. Это просто растворенный шоколад.

      – Там мало оставалось, я видел. Вы свой съели?

      – Еще нет. У нас только одна кружка. Я попью, когда вы ее освободите. Пейте быстренько.

      Он подчинился. Выпил. Откинулся назад.

      – Замечательно. Я уже лучше себя чувствую. Вы хорошо готовите, Николетти.

      – Никола.

      – Извините.

      – Вот именно. Теперь сожмите покрепче зубы, герой, я собираюсь взглянуть на вашу руку.

      Я вернулась к своему угасшему костру, выпила полную кружку горячей воды, которая была удивительно хороша на вкус, и возвратилась к Марку, полная решимости, с дымящимся котелком в руках.

      Я не знаю, кто из нас проявил больше мужества во время последовавшей затем процедуры. Я мало что понимала в ранах и их лечении – откуда я могла знать? Кроме того, у меня было такое чувство, что при виде чего-то неприятного, крови например, мне станет дурно, я осрамлюсь. А мысль, что, может быть, придется причинить ему боль, приводила меня в ужас. Но это надо было делать. Я приготовилась сопротивляться тошноте, уняла дрожь в руках и с видом, который должен был свидетельствовать о моем спокойствии и умении, принялась разматывать грязную повязку, которую накануне наложил на руку Марка Ламбис.

      – Да вы не пугайтесь, – успокаивал пациент. – Рана давно уже не кровоточит.

      – Не пугаться? Мне? Лучше скажите, где Ламбис откопал эту тряпку?

      – Я думаю, это от его рубашки.

      – Боже милостивый. Да, похоже на то. А это что? По виду напоминают листья.

      – Ах это… Что-то вроде ваших лечебных трав, собранных при идущей на убыль луне. Ламбис насобирал. Не могу вспомнить, как он назвал эту траву, но он клялся, что его бабушка применяла ее во всех случаях – от абортов до укуса змеи. И что бы вы думали… – Он вдруг замолк, резко вздохнув.

      – Простите, тут немного присохло. Потерпите, сейчас будет больно.

      Марк не ответил. Он лежал, повернув голову в сторону, проявляя очевидный интерес к поверхности скалы над выступом. Я взглянула на него с опаской, закусила губы и начала счищать всякую дрянь, добираясь до раны. Наконец я справилась с этим.

      Поначалу вид открытой раны напугал меня. В жизни не видела ничего подобного. Длинный рваный глубокий след от пули, пропахавшей