Земные радости. Филиппа Грегори

бывали случаи, что мужчины пропадали в море, поэтому она старалась удержать мужа на земле.

      – Ты же не собираешься покинуть Англию?

      – Конечно нет, – ответил Джон. – Но и путешествовать я не боюсь.

      – Не знаю, как ты сможешь так долго без нас обходиться, – вздохнула Элизабет. – И малыш Джей сильно изменится к твоему возвращению.

      Традескант кивнул.

      – Записывай все новое, что он будет говорить, а когда я приеду, ты все мне расскажешь. И позволь ему посадить черенки, которые я принес. Это любимые гвоздики моего господина, они очень хорошо пахнут. В нашей почве они должны отлично прижиться. Пусть малыш сам выкопает ямку и посадит цветы. Сегодня я показал ему, как это делается.

      – Я видела.

      Элизабет наблюдала из окна, как ее муж и их шустрый темноглазый и темноволосый сын стояли на коленях перед небольшим квадратом земли и вместе копали. Джон старался вникнуть в быструю детскую речь, а малыш Джей смотрел в лицо своему отцу и повторял звуки до тех пор, пока, путаясь в догадках, они не стали понимать друг друга.

      – Копать! – настаивал малыш Джей, всаживая маленькую лопатку в землю.

      – Копать, – согласился отец. – Теперь опустим этих крошек в их кроватки.

      – Копать! – повторил Джей.

      – Не здесь, – остановил Джон. – Сейчас им нужно побыть в покое, а потом они вырастут и превратятся в красивые цветы для мамы.

      – Копать! Хочу копать!

      – Нельзя копать! – повысил голос Джон, быстро опускаясь до упрямства ребенка.

      – Копать!

      – Нельзя!

      – Копать!

      – Нельзя! Элизабет! Забери своего сына! Он тут все порушит еще до того, как цветы догадаются, что их посадили!

      Она вышла из дома, подхватила Джея на руки и отнесла в другой конец сада, пообещав дать погладить папину лошадь.

      – Вряд ли наш сын станет садовником, – заметила Элизабет. – Ты на это не рассчитывай.

      – Он понимает, как важно копать глубоко, – возразил Джон. – А остальное приложится.

      Сентябрь 1610 года

      Джон отправился в плавание в сентябре. После четырех скучных дней ожидания южного ветра в Грейвсенде он пережил бурную и пугающую переправу через пролив. Корабль причалил во Флашинге; там Традескант нанял большую плоскодонку для передвижения по каналам, собираясь по пути в Дельфт останавливаться у каждой фермы и спрашивать, что у них есть на продажу. К его большому облегчению, лодочник говорил по-английски, пусть и с таким же сильным акцентом, как у любого корнуольца. Бечеву лодки неторопливо тянула добродушная сонная лошадь, которая во время частых передышек паслась на обильно поросших травой берегах. Джон видел фермеров, которые занимались исключительно разведением и продажей знаменитых тюльпанов; состояние и благополучие этих работяг целиком зависели от возможности получать все новые окраски бутонов. Встречались там и фермы, которые были для Джона в диковинку. Крестьянки в огромных деревянных сабо, защищавших ноги на песчаной плодородной