Отпуск с убийцей. Александр Силецкий

не унимался Невский. – Вы страшный человек, Куплетов.

      – Правда? – хохотнул тот. – Вот бы не подумал… Две ноги, две руки, одна голова… И все остальное – на месте. Нечем вроде бы пугать…

      – С вами препираться – только время зря терять, – вздохнул Невский. – Живите, как хотите.

      – Милейший, – обрадовался Куплетов, – наконец-то вы попали в точку! – Как видно, эта перепалка его совершенно не задевала. – Браво! Сто воздушных поцелуев! А позвольте-ка узнать, чем вы занимаетесь? Не здесь конечно же об этом скромно умолчим, а дома у себя, на службе?

      – Чабаном служу, – огрызнулся Невский.

      – Что ж… Пасти баранов – дело благородное. Шагает прямо в двадцать первый век. И – далее, вперед. И все нужней, нужней… Я вам завидую, милейший, да, завидую. – Он сонно зевнул и прикрыл глаза. – И всё вы врете, – добавил он через секунду. – Всё! От и до. И я вам тоже вру.

      – А я не сомневался, – пожал плечами Невский.

      – Не в том смысле, – устало махнул рукой Куплетов и снова беззастенчиво зевнул. – Может быть, и вы говорите правду, и я… Не в том смысле.

      – А тогда – в каком?

      – Слова, слова… Шекспир в них толк отменно понимал, не зря писал… Они-то уж случаются – правдивей не найдешь, тютелька в тютельку метят, опять же на словах, а вот – что спряталось за ними… Это надо каждый раз особо обмозговывать, усиленно трудиться! Вам не кажется, милейший, что мы всю жизнь стараемся говорить одну правду – и оттого только еще больше врем? Начинаем говорить правду, и не представляя, где она иссякнет… Начинаем говорить правду, которая оправдывает нашу ложь… Видите, и тут без игры слов не обойтись! А это ведь пока по мелочам…

      – Не хватало большего, – криво усмехнулся Невский. – Спиноза вы наш!..

      – Я с вами полностью согласен, – с готовностью закивал Куплетов. – И насчет Спинозы, и насчет остального… Заметьте: мы оба сказали правду и пришли к взаимопониманию. И не верим друг другу ни вот на столько. Конец света на сегодня отменяется. Давайте дружить!

      Он закинул руки за голову и, уставясь в потолок, горестно вздохнул.

      – Пойдемте завтракать, – предложил Невский.

      – Идите, – не поворачивая головы, глухо отозвался Куплетов. – Я лучше посплю.

      Вид у него и в самом деле был усталый и вызывающий скорее жалость, нежели другие чувства.

      Но ведь он взял! – с внезапным отчаянием подумал Невский. Он! Больше некому. Взял и молчит… И даже не раскаивается. Вот человек!..

      – Насчет Лиды – это верно? – спросил он тихо.

      Куплетов взглянул на него, как-то брезгливо морща лоб, и зарылся щекой в подушку.

      – Все – вранье! – провозгласил он. – Ну конечно нет! Успокоились? Ведь может человек вот просто так, потехи ради… Не со зла же…

      Невский ничего не ответил. Он сдернул с вешалки красно-оранжевую куртку с сине-белым капюшоном, уже просохшую к утру, и, на ходу натягивая ее на себя, вылетел из комнаты.

      Он знал, что Куплетов