Никто, Некто и Всё. Забавный черновик. Игорь Кочкин

А мы должны обойтись без четвертого? Это не серьёзно.

      – Не серьёзно застрять на этой скамейке навсегда. – Сказал ВСЁ. – Вот это точно будет не серьёзно…

      Журчание воды в арыке убаюкивало и располагало к благостной дремоте в тени навеса.

      – А здесь хорошо. – Сказал НЕКТО мечтательно. – Сиди себе и сиди. И глазей по сторонам. Вон, какая красоточка продефилировала по тротуару в сторону ВДНХ: у-ух!

      – Ну, уж нет. – Сказал ВСЁ. – Так не пойдёт. Двигаемся дальше.

      – Движение – это жизнь. – Сказал НИКТО. – Остановка – смерть.

      – Именно. – Сказал ВСЁ.

      – Твои предложения. – Сказал НЕКТО. – Только давай, чтобы были не в бровь.

      – В глаз, так в глаз. – Сказал ВСЁ. – НИКТО – увы! – выбирать не приходится. Он будет на басе. Как нам без баса? Выходит, он будет Маккартни.

      – Маккартни? – Сказал НИКТО.

      – Маккартни. – Сказал НЕКТО.

      – Нет. – Сказал НИКТО. Твёрдо. – Я буду Харрисоном, который будет играть на басе.

      – Ну, это не серьёзно. – Сказал НЕКТО. – Сначала из битлов мы сделали трио. Потом за бас усадили Харрисона. Нас тухлыми яйцами закидают. Это курам на смех.

      – На смех? – Сказал ВСЁ. – Не серьёзно будет, если тебя разжалуют из Леннонов.

      – Кто разжалует? – Поинтересовался НЕКТО. – Конь в пальто. – Сказал ВСЁ…

      Итак, Харрисон – самый тихий из битлов, рассуждали они. На самом деле, может ли Харрисон быть на басе – это разве правильно?

      Это стало предметом тщательного анализа НИКТО, НЕКТО и ВСЁ. Здесь, по их мнению, нельзя было промахнуться: изначально повреждённая матрица ничего хорошего не сулит! Получается, что НИКТО категорически против быть Маккартни. Причина? Маккартни стоит на одной ступеньке с Ленноном и никак не может быть НИКТО. Он, скорее – НЕКТО, как и Леннон. Верно? Ну, куда уж вернее. И в данном, конкретном их случае правильнее – в отличие от битлов! – что у них будет один НЕКТО, один лидер, а не два, как у ливерпульского квартета.

      С Джоном и Полом разобрались.

      Теперь надо было разобраться с Харрисоном. Он, в их звёздной битловской компашке, которая формально – для всех! – была в стильных костюмчиках и привлекательном имидже, а неформально, за кулисами гастролей – вела беспорядочную жизнь, пресыщенную чёрте чем, всегда был в тени. Харрисон вроде и был, и его вроде и не было. Он не выпячивался. И никто его не выпячивал. Значит, в сравнении с Ленноном и Маккартни, он и есть ни кто иной, как НИКТО. Здесь семи пядей во лбу иметь не надо, чтобы это – явное и очевидное! – увидеть.

      Значит, противоречий здесь нет, решили они единогласно: НИКТО будет Харрисоном…

      Халык пен партия бiртутас! (Народ и партия едины! (каз.)

      – Конечно, противоречий здесь нет никаких. – Сказал НИКТО – Потому что все сценарии будущего уже написаны.

      – Все? – Сказал НЕКТО с беспокойством. – Ошибки здесь точно нет? А поправки на погрешность?

      – Ошибки нет. –