Оренбургский платок. Анатолий Санжаровский

Я и не знаю, как тя и потчевать, Нюронька…

      Вывалил весь кулёк на стол под яблоней.

      А я и не подойди к тому печенью.

      Видит он такой кислый пустопляс, покачал головой, протяжливо вздохнул да и побрёл к куреню, где квартировали крюковские.

      6

      Девичье «нет» не отказ.

      Через недельку так нашла я копеечку орлом.

      К письму.

      Почтарка в тот же день исправно занесла.

      Первый писать решился я Вам невольно.

      Любовь заставила меня.

      Она уж давит сердце больно,

      Прошу выслушать меня.

      Зачем я поздно встретил Вас?

      С тех пор нигде не нахожу веселья…

      И так далей.

      Всё письмо вот в такущих в стихах.

      Ну полный тебе колодец слёз! Слёзная картинка.

      Не думала, что любовь и штукатуров делает стихоткачами. Ну да какой попрёк выставишь? Чем горел, то в отчаянье и плеснул на бумагу.

      Потом – пустая голова ну хуже камня! – скачнулся засылать из своего Оренбурга подарки. Духи, пудру, платок шёлковый, башмаки козловые…

      Я всё смеялась на его письма.

      Накрутила и сама одно. Мол, не пиши и зря не мечтай. Я не кукла-дергунчик. Не томоши боль меня.

      Но до него моя грамотка не добежала. Перехватил расхлыстанный женатик попович. Соседец наш.

      Крутощёкий любосластный попич уже и ребятёнка скулемал на свой образец. Двугодок сын рос.

      А при встречах этот тумбоватый ляля[25] отдувался и не забывал всё петь мне про своё божье любодружие, что не чета человеческому.

      – Знаешь, хорошуля, когда ты проходишь околь нашего окна, всё во мне холонет. Становлюсь совсемко плохяк. Я дажно ложку роняю за обедом! Так вот… тому давно… как люблю тебя…

      – Крепше, докучатель, дёржи! – на смеху отбивалась я.

      – Отщипни мне хоть крошечку верки…[26]

      – Тебе верки, что серке![27]

      А намедни, ёшки-переёшки, какую отвагу себе дал? Эвона куда жиганул! Возьми храбродушный да и бухни:

      – Крашонушка![28] Я тебе по чесноку[29] доложу… Без тебя худая жизнёнка моя, как у седьмой жены в гареме… Айдаюшки, хорошава, убегим куда-нить?! А?

      Меня так и охлестнуло жаром:

      – Щас! Только валенки вот зашнурую и побежим!.. Толечко зачем же куда-нибудь, неразборчивый? Ты твёрдый маршрутко выбрал?

      – Выбрал! Выбрал!! Не долбень какой… Парнишок я донный. Всё прошёл. На дорожку на мою не зобидишься… Потайной ходец знаю!

      – К Боженьке на небко?

      – Ну-у… У тя, милуша, язычок… Обжога![30] Чего хмылиться, просмеятельница? Нам туда рановатушко. Да и покуда не званы-с. Нам, дорогомилая, абы ото всяческих глаз поодаль…

      – Цо-опкий шуруповёрт!.. Ну чё со всей дури мелешь? Иль у тя вся тормозная жидкость совсем повытекла? Бежал бы, ненажорливый дрыхоня, лучше спатушки. Не то ссохнешься, боров толстомясый!

      – Ну-у, топотунчик, серчать не надо. Действует на красоту… Да, за щёку я помногу кидаю. Так оттого цвету! Иша, лобан

25

Л я л я – прозвище изнеженного и неповоротливого парня.

26

В е р к а (здесь) – доверие.

27

С е р к а, с е р ы й – волк.

28

К р а ш о н к а – крашеное яйцо на Пасху.

29

П о ч е с н о к у – по-честному.

30

О б ж о г а – крапива.