Assassin’s Creed. Origins. Клятва пустыни. Оливер Боуден

подходили для сражения, чем нож, взятый мной из дома.

      Присмотрев себе новое оружие, я решил его купить и полез за деньгами. Но прежде чем расплатиться и засунуть нож за пояс, я сделал вид, что хочу еще раз хорошенько его рассмотреть. Вертя нож в руках, я ненароком обернулся через плечо и вновь увидел фигурку, снующую между прохожими. Может, это малолетний уличный воришка, решивший поживиться моими денежками?

      Я купил нож и прошел к соседнему лотку, где продавались украшения. Выбрав отполированный до зеркального блеска шейный обруч, я взял его в руки. Притворившись, будто рассматриваю товар, я старался увидеть происходящее за спиной. Разумеется, на поверхности обруча отражалось мое лицо, поросшее колючей щетиной и пыльное от странствий по пустыне. Но за моей спиной…

      Вот он!

      Я сумел разглядеть мальчишку получше – он был младше меня и ниже ростом. Туника на нем напоминала мою, только без ремней, крест-накрест перепоясывающих грудь.

      Зачем же он шел за мной по пятам? Что ему от меня нужно?

      Пора это выяснить.

      10

      Я шел дальше. Мальчишка не отставал. Очередная улица вывела меня на площадь. Вдоль стен домов стояли каменные скамейки. Естественными навесами над ними служили раскидистые ветви миндальных деревьев, дарившие спасение от солнца. На площади торговали едой и алебастровыми сосудами. Я купил медовую лепешку, посыпанную семечками, уселся за мозаичный стол и застыл в ожидании.

      «Давай, крысенок, покажись», – думал я.

      Мое ожидание не затянулось. Мальчишка появился на площади. Хотя здесь было не так людно, как на других улицах, воришка старался прятаться за спины взрослых. Я наблюдал за ним, стараясь себя не выдать. Мальчишка смотрел не на меня, а на лепешку. Похоже, он давно не ел.

      Я прекратил слежку и жестом поманил его к столу. Лицо мальчишки, почти такое же грязное и обветренное, как мое, выражало нерешительность. Он повернулся, собравшись уйти.

      – Эй! – окликнул я его. – Ты голоден? Лепешка большая, и я охотно с тобой поделюсь.

      Мои слова заставили его остановиться. Мальчишка повернулся и с прежней настороженностью пошел ко мне. Выражение его глаз было совсем не детским, словно он уже успел устать от жизни.

      – Считаешь себя большим и сильным? – спросил мальчишка, протягивая руку к лепешке.

      – Ну, если ты вздумал грубить…

      Я быстро убрал лепешку.

      – Ладно, будет тебе, – пробубнил мальчишка. – Не привык я, когда кто-то чуть постарше меня говорит со мной так, словно он мой командир.

      – И сколько же лет тебе? А звать как? – спросил я, хмурясь от его дерзкого ответа.

      – Звать меня Тутой. Десять мне. Самому-то сколько? И как тебя зовут? И когда я получу свой кусок лепешки? Или ты рассчитываешь, что я начну тебя упрашивать? «Ох, господин, пожалуйста, господин, пожертвуй мне кусочек твоей медовой лепешки. А может, господин, ты желаешь, чтобы за это я сплясал перед тобой или спел песенку?»

      И действительно, пока мы припирались, моя рука вместе