Запрещенные записки кавказца. Джабраил Алиев

* *

      Недавно на Краснофлотской улице случайно столкнулся с поэтом Муталибом Митаровым. Поздоровались. Он внимательно посмотрел на меня.

      – Вы кажется были на заседании в Союзе писателей?

      – Да.

      Он наклонился к моему уху и тихо сказал:

      – Вы еще слишком молодой и вам, наверное, не понять то, что происходит. Все рушится. Понимаете – все. Это уже не тот Союз писателей.

      – Понимаю…

      – Беда в том, что и Расул Гамзатов уже ничего не может сделать…

      Я снова кивнул:

      А Митаров вдруг не выдержал и крикнул:

      – Нет, кажется не понимаете!

      И тихо добавил:

      – Мало кто понимает.

      Поднял трость и повертел высоко над собой. Указывая, на небо объяснил:

      – Там вся, правда. Но никто этого не знает. Ничего будет Божий суд. Мне 72 года. А такого безобразия в стране еще не было.

      Май

      Совсем, туго приходится. Работы вообще никакой. На площади Ленина время от времени собирается народ и митингует. Но правительство на это никак не реагирует. Спустя какое-то время в Махачкале ввели чрезвычайное положение. В первый раз я увидел танки на улицах города. Все это очень непривычно. Ощущение такое что вот – вот начнется война. Однако стараюсь отмахнуться от этой мысли.

      Так как денег нет, то решил сдать бутылки. Давно этим не занимался. Разве что в детстве. В сарае нашел четыре ящика из-под лимонада. Вымыл и на машине соседа отвез в приемный пункт. За одну бутылку дают 20 копеек. Не так уж плохо. Накупил домой продуктов. Приготовил макароны с котлетами. Вечером пришла сестра, и сказал, что у них на заводе тоже идут сокращения.

      – А вдруг и меня сократят, – с грустью констатировала она.

      – Но ведь не сокращают.

      – А вдруг, – повторила она.

      – Не переживай. Плановики всегда нужны.

      – Буду надеяться. Знаешь, а у нас на заводе воруют. И все знают об этом. Просто ужас какой-то.

      – Успокойся. Не только у вас. Везде такое…

      * * *

      Утром 9 мая пошел покупать хлеба, но не смог. Огромная очередь. Люди ругаются, а потом стали драться. Угомонились лишь после того как появилась милиция. Я пошел в другой магазин. Такая же картина. Шум, гам, крики. Люди готовы в глотки вцепиться друг другу. Неподалеку, в конце зала стоит миловидная девушка и плачет.

      Спрашиваю:

      – Что случилось?

      – Надо хлеба купить, – сквозь всхлипывания говорит она. Дома у нас гости…

      – Купим, – обещаю я. – Как вас зовут?

      – Альбина.

      – Постараемся Альбина…

      Неимоверными усилиями, буквально каким-то чудом вгрызаюсь в неприступную очередь, и пробиваю себе дорогу к прилавку. Купил две буханки и отдал девушке, а сам снова остался ни с чем. Она поблагодарила, улыбнулась и поторопилась домой. Я помахал вслед рукой.

      Так как остался без хлеба, то решил пойти в столовую. Однако и тут не очень