Так становятся звёздами 2. Екатерина Оленева

хорошо оплачена землями и растущим богатством.

      – Мы принимаем ваши щедроты, Ваше Величество, – поклонился мужчина в годах, со шрамом на лице от сабельного удара. – И готовы обновить старый альянс с Фальконэ. Пришло время забыть обиды, закрыть счета и начать всё сначала.

      – Приятно слышать разумные речи, – демонстрируя довольный вид, проговорил Торн.

      – Но нам необходимо прекратить валькаросское нашествие на наших земли. Остановить войну с королём Линтоном Руалом.

      – Я учту ваши пожелания, – кивнул Торн. – Никто не желает мира больше меня, поверьте. Клянусь сделать всё возможное, чтобы добиться его.

      – Даже если валькарийцы потребуют голову вашего брата? – с усмешкой поинтересовался Феранцо Соколь.

      – Я сделаю всё, для того, чтобы создать будущее, в котором главенствующую роль на мировой арене станет играть Саркоссор. Могу я надеяться на вашу поддержку, лорды?

      – Да, наш король! – склонили они головы.

      Гаитэ едва не стошнило от всей этой приторной лжи, которой так и сочились обе стороны.

      – Откройте окна. Здесь слишком душно, – велела она слугам, как только закончился совет.

      Торн, обессиленный приёмом, потребовал отнести его в постель.

      Напоив мужа куриным бульоном и тонизирующим отваром, она присела рядом, с тревогой вглядываясь в его осунувшееся лицо.

      Он вдруг усмехнулся своей привычной, кривой улыбкой:

      – Это становится нашей семейной традицией. Я болею – ты меня выхаживаешь.

      Она улыбнулась в ответ.

      – Как ты думаешь, лорды согласятся проголосовать за твою кандидатуру на императорском престоле?

      – Надеюсь на это. Имею наглость считать, что отлично впишусь в императорский образ. А уж корона никогда ни на ком не сидела так стильно, как будет смотреться на мне. Разве что мой брат смотрелся бы не хуже? Но я скорее собственноручно отрублю его буйную голову, чем позволю украситься её венцом.

      Гаитэ так и не научилась ценить грубые, часто жёсткие, если не сказать, жестокие, шутки мужа.

      – Не говори глупостей, Торн. Без помощи Сезара трон тебе не занять. Даже я это понимаю.

      – Я, увы, тоже. У него в запасе есть не меньше пятнадцати лордов, которые проголосуют, как он скажет. А у меня – только десять. Да, его помощь и поддержка необходимы. Если, проклятье! – его присутствия не пугало бы меня больше его отсутствия.

      – Ты ему не доверяешь?

      – А должен?

      – Сезар будет действовать в интересах семьи. Он не может, минуя тебя, сесть на трон, а действовать иначе, значит, раскачивать и без того неустойчивую политическую лодку. Если ты не станешь провоцировать вражду, Сезар будет на нашей стороне.

      – Ты так говоришь… проклятье, Гаитэ! Ты всё ещё любишь его?! Признайся! Не думай, что я такой дурак, что не вижу и не понимаю, что творится между вами.

      – О, духи! Торн, сколько можно? Всё висит на волоске, а ты даже сейчас пытаешься устраивать сцены ревности? В чём ты меня подозреваешь?

      – В том, что в душе ты