Видок. Чужая боль. Григорий Шаргородский

еще больше взбодрился и рванул к висящему на стене телефонному аппарату.

      – Барышня, будьте любезны, два-семь-три-девять. Благодарствую. Контора «Бронштейн и сыновья»? Будьте добры Давида Ароновича. Отъехали? Тогда передайте, что Алексей Карлович Вельц просил его быть в трактире «Старый охотник» к семи часам пополудни. Благодарю.

      Вернув трубку на рычаг, Леха довольно потер руки:

      – Ну, теперь точно гульнем.

      – Так, гуляка, – постарался я остудить его порыв, – у меня на все наши загулы рублей пять, не больше.

      – Ха, ну это мы еще икорки возьмем и игристого вина!

      – Значит, у меня на это дело три рубля, а может, и два, – решил я расстроить парня, но он почему-то не особо огорчился.

      До вечера ничего интересного в управе не происходило. Леха скрипел пером, а я пялился в окно, не рискуя уходить в библиотеку без разрешения. К тому же недавний опыт показал, что информацию лучше получать из живых источников. Выходит как работа с компьютером – запрос и сразу отклик-ответ. Первый испуг попасться на мелочах прошел, и общаться с людьми стало легче.

      Когда напольные часы пробили шесть часов вечера, мы с Лехой быстро оделись и вышли из управы. Дмитрий Иванович на службе так и не появился.

      Трактир «Старый охотник» находился где-то в полукилометре от управы, в купеческом районе. Там же располагались конторы топинских купцов и городская торговая биржа.

      Выглядел трактир как теремок из сказки – высокие, в два этажа стены из толстых бревен и резные наличники. Все это изрядно потемнело от времени, отчего выглядело еще колоритнее.

      Внутри царила охотничья тематика – на стенах висели головы различных животных, рога и шкуры. Антураж хорошо бы дополнило охотничье оружие, но, видать, его решили не выставлять от греха подальше. Несмотря на то что из мебели преобладали тяжелые столы и лавки, заведение было из приличных – можно было выбрать и довольно компактный стол в уютном углу. К тому же по залу сновали половые вполне опрятного вида и вежливого обхождения. Один из них тут же подскочил к нам:

      – Желаете-с отдельный столик? Или пройдете к общему?

      – Отдельный, – с барским видом ответил Леха и небрежно сбросил на руки полового шинель и фуражку.

      Я последовал его примеру, но без излишней вальяжности.

      Прямоугольный стол оказался хоть и массивным, но достаточно аккуратным – из резного дерева и даже покрыт скатертью. Нормально. Короткие лавки со спинками были сделаны из расчета на двоих седоков каждая.

      – Чего изволите? – подскочил к нам зализанный половой в жилетке поверх длинной рубахи.

      – Голубчик, нам штоф беленькой, – небрежно скомандовал Леха.

      Ну ни фига себе! Это же больше литра.

      Удивился я мысленно, но что-то прорвалось наружу и было замечено Лехой.

      – Полштофа, – уточнил он и покосился на меня: – Вина или морсу?

      – А пиво у вас подают? – спросил я у полового.

      – Завсегда и наилучшего качества.

      – Тогда мне пива, кружку.

      Леха