Четыре Сына. Рождение легенд. И. Барс

он рубанул по воздуху рукой и разбил защиту медальона. Ветер вскрикнул. Магический артефакт на его груди вспыхнул огнем и разломился пополам.

      Ухватившись за серые нити, обильно плавающие повсюду, Дамаск одним движением их свернул и запустил в бородача. Главаря убийц так впечатало в стену, что даже что-то хрустнуло. Чтобы он еще раз не очнулся, Белый запустил повторную скрученную нить в голову Ветра, но слегка промахнулся и попал в ухо. Мужчина уже находился без сознания, так что не почувствовал, как ему оторвало ухо.

      Вот теперь Дамаск перепугался не на шутку. Такого он точно не хотел. Подбежав к Ветру, Белый несколько секунд смотрел на хлещущую кровь, после чего, словно под гипнозом, проник разумом в саму кровь и, крутанув кистью руки, усилием воли запек ее в ране. Оглядев улитый кровавыми лужами пол, он выжег из красно-белого полотна крови алые нити, оставив только белые.

      Ошарашенный всем увиденным Бирм, стоящий истуканом с Гансом на руках, видел, как кровь на полу сначала вдруг обесцветилась, превратившись в воду, а после и вовсе исчезла! Белый начал водить над контуженным телом Ветра руками, и оно начало медленно исчезать. Стоило ему закончить, как со стороны музыкальной комнаты и со второго этажа послышался топот.

      Белый резко подорвался и, шатаясь, побежал к выходу. Пробегая мимо Черного, он бросил ему через плечо:

      – Бегом, Черный, бегом!

      Добежав до калитки, Дамаск как помешанный забарабанил железной ручкой. На такой яростный зов тут же отозвался Дыра, открыв дверь и наградив Белого уничтожающим взглядом.

      – Эй, Дыра! Хозяин нам разрешил! – возопил Бирм.

      Обернувшись, белобрысый маг увидел, как охранник объясняет жестами, что блондин идти может, а Черный и Ганс нет. Он уже закрывал перед мальчишками дверь, как вдруг неожиданно засипел и начал нелепо хвататься за затылок. Мгновение и лопоухий мужчина упал навзничь, забившись в страшном припадке, так что вокруг него поднималось огромное облако пыли.

      Бирм, Дамаск и Ганс тупо на него смотрели, не понимая, что происходит. Мысль подбежать и помочь, ни у одного из ребят не возникла. Когда Дыра затих, а пыль осела, Белый увидел, что из шеи мужчины торчала рукоятка ножа!

      – Святые лепреконы! – воскликнул изумленный Бирм, поняв, что Дыра мертв.

      – Как в масло! – раздался довольный голос из-за спины Дамаска.

      Ошарашенные мальчишки обернулись и увидели идущего с противоположной стороны улицы победоносно скалящегося Шаха.

      – Ты.. ты убил его!! – воскликнул Дамаск, наблюдая, как парень спокойно подходит к трупу и легким движением вытаскивает кинжал из плоти.

      – Он же не выпускал Черного с мелким. Что еще оставалось делать?

      – Так тут много вариантов можно придумать!

      Шах, продолжая самодовольно ухмыляться, лениво вытирал перо ножа тряпкой сомнительной частоты, с подозрительными темно-коричневыми разводами, которую он вытащил из штанов.

      – Да ты не бурли. Была у него в глотке одна дыра, стало две, – хохотнул