Сердце пути. Лама Сопа Ринпоче

отношения гуру-ученик, ведь мы делаем то же самое, говоря о Дхарме с друзьями. Когда мы обсуждаем те или иные положения буддизма со своим другом, который знает, как их объяснить, мы не считаем этого человека своим гуру. Мы просто друг другу помогаем.

      Хотя учения Дхармы можно слушать лишь в образовательных целях, изначально необходимо понять, собираемся мы или нет вверить себя этому учителю как благому другу. Однако через какое-то время, если мы почувствуем сильную преданность или поймём, что эти учения принесли нам большую пользу, и захотим установить связь гуру-ученик, учителя можно принять как гуру. Тогда мы можем на это решиться. «Вверить себя» означает вверить гуру свою жизнь, следуя его наставлениям, соответствующим объяснениям, которые Гуру Будда Шакьямуни дал об учениях сутры и тантры. Точно так же разъясняли и практиковали преданность гуру лама Цонкапа и учителя линии преемственности четырёх традиций. Степень нашей способности вверить себя другому человеку главным образом зависит от нашего собственного мышления.

      Как поступить, если в прошлом мы прослушали учения от различных людей, но не помним, что принимали конкретное решение признать их своими гуру? Если мы не помним, что эти учения принесли нам пользу, и не слушали их с решимостью установить связь в Дхарме, к этим учителям можно относиться равностно. Это значит, что нам не нужно считать их своими гуру, но не надо и осуждать. Также, если учитель нам говорит, что нет необходимости считать его благим другом, достаточно равностного отношения к этому человеку. Но если учение принесло нам пользу, лучше считать этого наставника своим гуру.

      Такой совет мне дал великий бодхисаттва Кхуну Лама Тензин Гьялцен, когда я спросил у него, как относиться к двум учителям, которые у меня были в детстве. Ребёнком я жил в Солу Кхумбу, иногда с матерью и остальной семьёй в Тхангме, в деревне, где я родился, но в основном в монастыре Тхангме с моим первым учителем азбуки Нгавангом Лекше, который также был моим дядей. Монастырь находился в примерно пятнадцати минутах ходьбы вверх по холму от моего дома.

      Мой дядя и многие другие монахи и миряне были учениками ламы Дондруба, ньингмапинского практика тантры, или нгагпы, настоятеля монастыря, от которого они получали множество посвящений и учений. Я, как щенок, брёл за дядей и другими монахами на все мероприятия. Это было немного похоже на посещение кинотеатров или вечеринок. Я ходил туда просто потому, что там что-то происходило и туда шли все остальные люди.

      В то время я был совсем ребёнком, лет четырёх-пяти, и ещё не стал монахом. Во время многих учений, посвящений или устных передач я сидел у кого-то на коленях и, разумеется, чаще всего спал. Я слышал слова, но совершенно не понимал их смысл. Я даже не знал названий посвящений. Помню лишь некоторые действия – обходывокруг святынь и звуки раковин. Я тоже пытался дуть в раковину, но звука никакого не выходило.

      Я сидел у кого-то на коленях, уставившись в лица ламы, восседающего на высоком троне, и монаха, читающего текст. Хотя я не