Верхом на посохе. Сергей Черепанов

200, а Китаю – 2000 – в пересчете на человеческий возраст – пацан и Конфуций. По этой мерке нетрудно просчитать, что Германия, Франция, Россия – предпенсионного возраста. Боятся, что подсидят. Тридцатилетняя Япония в самом расцвете творческих сил! Украине, если считать от первых гетманов, – 20—22, возраст выпускника. А Штатам – одиннадцать, как Тому и Геку, как тому пацану из «Последнего дюйма», или другому – из «Вина из одуванчиков», и персонажам Нормана Раквелла, и мне. «Я родился на острове Борнео в одиннадцать лет», – писал я когда-то, то есть вчера. Не потому ли Линда и повезла нас по одиннадцати штатам Восточного побережья? Штат за год?

      – Я включила в план одиннадцать штатов, и еще – дистрикт Коламбия, как довесочек! – сообщила она в аэропорту, прищелкнув пальцами так, что мы просто обязаны были завизжать – Вау!

      И мы завизжали.

      История Дома

      – Дом начал строить мой прапрадед, а завершил – дед. Три поколения.

      Линда взяла с полки альбом:

      – Это мой отец, вот – дед, прадед. А вот здесь в кресле – мои прапра – Лу и Джо. Первые американцы в нашей семье. Мы храним их письма. А это, – Линда перевернула страницу, и в прозрачном файле я увидел пожелтевший листок, – автобиография Джо. Родился в 1818-м в Манчестере, Англия. В 1826-м – да-да, в возрасте восьми лет, семья была многодетной – начал работать на шахте. Рабочий день – 12-14 часов. В 11 лет работу бросил, ушел. Устал. «Закон о бродягах» заставил снова пойти в шахту. В 15 лет встретил Лу, но о семье не могло быть и речи. Ему было 16, когда он прибыл в Штаты. За лучшей долей, как говорится. И снова, после многих мытарств – снова шахта. Но условия – и труд, и быт, и оплата – уже были иные. Через год вызывает Лу. Начинает учиться, вечерами, ночами – школа, горный колледж. В 23 – мастер, в 26 – начальник смены. В 32 – дипломированный горный инженер. Семья растет. Дети подрастают и разъезжаются по стране. Вместе со старшим – Джим идет по его стопам – начинает строиться.

      Как все похоже! И с моим дедом было то же – и сиротство, и голод в двадцатые, и с бабушкой встретился, когда ей было 15, и в свою первую квартиру – а до того бараки, общага – в долгожданную, обставленную покупной мебелью, въехал 22 июня 1941 года…

      Я слушал Линду и убеждался: семейная память у них минимум на два поколения больше. Я начинал понимать, что ни трипольцы, ни арии, ни протошумеры, ни скифы – не ими измеряется память народа, а средней семейной памятью, и вся эта память вращается вокруг конкретного участка земли и возведенного на нем строения.

      Русское чудо в Филадельфии

      – Праздник начинается в Филадельфии, у здания, где была объявлена независимость. Это особое место. Это – как у вас Кремль, то есть, извините, в России. Туда – уже сообщили – прибудут Тэд Тернер, Джейн Фонда … – Линда называла фамилии, – и попробуем мы. Конечно, если удастся припарковаться. Это – проблема. В последние годы мне приходилось бросать машину далеко