Спарта. Игра не на жизнь, а на смерть. Леонид Петропольский

в котором жила Аня Мелкова, остановился большой внедорожник. Его владелец Коля – молодой парень в хорошей кожаной куртке, с золотыми часами на руке – вышел и галантно открыл заднюю дверцу для Кристины Суворовой. Вслед за Кристиной вышла и ее подруга Мелкова. Она заметно нервничала.

      – Да не парься ты! – успокаивала ее Суворова. – Ну погуляла пару часов, мороженого поела… Курить будешь?

      – Нет, что ты! – покачала головой Аня. – Отец унюхает – прибьет.

      Достала из пакета скромные туфли без каблука, села на ступеньку и переобулась. Свои модные туфли на шпильке засунула в сумку.

      – А это зачем? – удивилась Суворова.

      – В прошлый раз он у меня каблуки отломал, – объяснила Аня.

      – Жесть! – поразилась Суворова. – А моим плевать, хоть я голая ходить буду.

      – Мне бы твои проблемы… – вздохнула Аня.

      – Детка, как говорит наша Царева, – не оперируй понятиями, о которых не имеешь ни малейшего представления, – ответила на это Кристина. – Тяжело вздохнула, помрачнела. – Черт! Настя мертвая в морге… Из головы не выходит… Да, надо завтра с Белодедовой поговорить, чтобы нюни не распускала. А то запалит всех. Ладно, до завтра.

      Они расцеловались, и Мелкова скрылась в подъезде. А Кристина снова села в машину рядом с Колей. Тот обнял девушку, но прежде чем приступить к ласкам, поинтересовался:

      – А что вообще с вашей училкой случилось? Мужик бросил? Денег должна была?

      – Не мужик. И не денег, – ответила Суворова. – Не знаю я, что случилось.

      – Нет, ну как? Ни с того ни с сего в окно не выходят. Дура она, что ли?

      – Наверное, дура… – пробормотала Кристина. И неожиданно попросила:

      – Поцелуй меня!

      Коля не стал отказываться…

      В это время Аня осторожно открыла дверь своей квартиры. Не зажигая света, сняла туфли, куртку и на цыпочках направилась к ванной. И тут вспыхнул свет. У выключателя стоял отец Ани.

      – Папа, нас в школе задержали… – начала объяснять Аня.

      Однако отец не дал ей договорить – молча отвесил сильную пощечину.

      …Наташа Белодедова, придя домой, тоже не стала включать свет. На ощупь прошла в свою комнату, включила компьютер. Экран осветился, и кое-что стало видно. Например, что на диване сидит мать Наташи, Галина. Но Наташа не заметила матери, не увидела и раскрытую дверцу шкафа. И, проходя к окну, стукнулась о нее лбом – так, что даже вскрикнула.

      – Наташка! Что, опять? – спросила Галина.

      Только теперь Наташа ее заметила. Держась за лоб, села перед компьютером и сердито ответила:

      – Нет! Просто здесь темно! Просто темно! Темно, понимаешь?

      Галина подошла к ней, молча обняла. У обеих по лицам текли слезы.

      …В той самой пельменной, куда участковый Крюков приглашал Тошу, за столиком сидели Довженко и Барковский. Впрочем, они пришли сюда не есть – говорить.

      – Ладно, сменим тему, – сказал Барковский. – Что там у тебя с матерью?

      – Да у нее крышняк поехал на старости лет! – заявил Довженко. – Психует по любому поводу. «Как ты