Забыть не могу. Елена Гусарева

тут же согласился Иван. С Сережкой они никогда не дружили, хоть и знали друг друга с детского сада.

      – А я про вас часто вспоминаю, – сказала женщина с какой-то особой теплотой в голосе, так что Иван замер. Давно он не слышал таких интонаций в свой адрес. – Может, зайдешь на чай? У меня варенье из земляники, сама собирала. Очень вкусное!

      Желудок одобрительно заурчал, но Иван вдруг понял, что не сможет весь вечер врать.

      – Марья Петровна, я тороплюсь, – ответил он, а сам и с места не сдвинулся. Соблазн остаться на чай был все-таки слишком велик.

      – Ну конечно, – ласково улыбнулась та.

      Иван отметил, что передние зубы у нее все целы, ровные и светлые.

      – Ну, хоть расскажи, как поживаете? – продолжала расспрашивать соседка. – Вы теперь с мамой?

      – Ну да.

      – Ростислав, наверно, уже поступил куда-нибудь?

      – Ага, на сварщика, – соврал Иван.

      – А ты еще в школе?

      – В выпускном, в пятнадцатой.

      – Молодец, ты всегда хорошо учился. Куда поступать будешь?

      – На программиста хочу.

      – И правильно! Тебе в университет нужно.

      – Ну да.

      – А как мама?

      – Нормально, работает продавцом. – Она и вправду когда-то работала в супермаркете. Это еще когда они с отцом вместе жили, Ивану лет пять было. – У меня теперь сестра младшая есть.

      – Да ты что!

      – Светланой зовут. Ей три года.

      – Так мама ваша замуж вышла?

      – Да… там тоже ничего не получилось. – Иван отмахнулся.

      «Зачем он про Светланку рассказал?»

      – Ну, мне пора, – заторопился он, протискиваясь мимо соседки.

      – Счастливо, – попрощалась Марья Петровна с ноткой грусти в голосе. – Ростику привет передавай.

      Иван кивнул и выбежал вон из подъезда.

      Когда он оказался на улице, совсем стемнело. Отчаянно тянуло покурить, но он держался. Выкинул сигареты в урну на остановке, чтобы не соблазниться, и прыгнул в маршрутку, идущую до Привокзальной. Домой хотелось меньше всего, но глаза слипались, а ночевать на улице не улыбалось. Дождь постепенно обратился в снег. Он мягко конопатил щели в бордюрах, растворялся в черных провалах луж. Удаляясь от центра города, людей и света на улицах становилось все меньше.

      Иван согрелся и выскользнул из реальности. Ему снилось, как он пытается вытащить из пачки сигарету, но руки не слушаются, сигареты под пальцами крошатся, а он злится от нетерпения. Вдруг голос отца сказал над самым ухом: «Еще раз увижу, голову оторву!». Иван оглянулся, но вместо отца увидел склонившегося над ним водителя маршрутки. Тот тряс его за плечо: «Приехали, конечная!».

      Иван соскочил с подножки и побрел в сторону дома. Он обогнул здание вокзала, недавно отреставрированное и выглядящее вполне цивильно, и направился к старому району «привокзальных деревяшек», как его было принято называть в городе.

      Асфальт скоро закончился. Фонари заметно поредели.