Звезды над урманом. Олег Анатольевич Борисенко

созерцаешь крепость Сузгун?

      – Да. Это крепость любимой жены хана Кучума. Я узнаю это место.

      – Что ты сейчас зришь?

      – Любимая жена великого хана сидит в саду. Благородная Сузге занимается рукоделием.

      – Иди к шатру и войди в него.

      Нуржан, войдя в шатер, упал на колени.

      Перед ним на троне сидел великий хан.

      – Здравствуй, мой верный слуга Нуржан. За твою преданность я назначаю тебя начальником охраны этой крепости. Твое жалованье будет немереным.

      – О! Благодарю тебя, великий! – ткнулся лбом в ковер тайный советник Аблая.

      – Скажи, мой верный слуга, кто послал тебя убить волхвов?

      – Мой господин Аблай, великий хан! – кланяясь, признался Нуржан.

      – Я твой господин! Собака! – пнув по голове сапогом, в гневе вскричал Кучум.

      – Ты! Ты! Великий хан! Не вели казнить! – задрожав от страха, взмолился Нуржан.

      – Ступай и убей Аблая! Сау бол!

      – Слушаюсь и повинуюсь! – выползая задом из шатра, кланяясь, забормотал новый начальник охраны.

      ***

      Исатай вернулся домой с победой. Радости Ботагоз не было границ. Достархан в юрте ломился от яств. Были приглашены все уважаемые люди Исильской степи, организованы скачки и игры.

      На праздничный той не приехал только Аблай. Его по неизвестным причинам зарезал его тайный советник Нуржан.

      Когда убийце учинили допрос, он твердил одно:

      – Меня послал великий хан Кучум. Я начальник стражи крепости Сузгун.

      Только в последний момент, когда петля аркана, привязанного к седлу его жеребца, затянула ему горло, Нуржан вспомнил старца в белых одеждах. Жеребец от удара плетью поволок его на веревке в степь. И его душа отделилась от тела, которое, подпрыгивая на кочках, тащилось за скачущим жеребцом по земле, поднимая клубы степной пыли.

      Глава 56

      – Эко у тебя, отче, получилось с шаром на цепке. Как истукан басурманин стоял. Пал на колени душегуб, да лбом о землю биться принялся, а опосля задом, задом от тебя. Да прыг на коня – и след простыл, – удивился каменотес искусству колдовства Гостомысла.

      – Это древнейший способ приковать внимание маятником, подчинить рассудок одного разуму другого. Издавна люди маятником врачевали умы гуманные и изуверские, – пояснил волхв, убирая свой шар под одежды.

      – Поведай про это, отче, – попросил Никита.

      – Давай-ка мы с тобой пока мертвяками займемся, а как следы в воду сгинут, так вечером и расскажу про силу камня и шара с маятником, – предложил Гостомысл.

      Истяслав и Стоян уже сняли одежду с убитых и бросили в костер. Никита, взяв за окоченевшие руки, оттащил одного к берегу. После то же самое проделал с другим.

      – Животы вспори, а то всплывут раньше времени. Степняки найдут их и на нас выйдут, – посоветовал Гостомысл.

      – А ежели камень на шею? – предложил Никита.

      – Всплывут и с камнем, коли газам деваться некуда. Животы, говорю, пори.

      Каменотес,