Христианский целибат. Величие и нищета. Хавьер Гарридо

оно подлинно, – задача нелегкая. Где проходит граница между великодушием веры и сублимацией первой любви, пережитой в 19 лет? Чего на самом деле ищет монах, в 33 года посвящающий свою душу, тело и сердце служению бедным и отвергающий любовные притязания ближайшей помощницы?

      Чтобы понять это, не стоит погружаться в анализ отдельных случаев; нужно постараться уловить весь процесс в целом. И здесь наш взгляд обращается к Иисусу, Начальнику и Совершителю нашего выбора.

      Переворот

      Когда Иисус появляется на Иордане, Он уже взрослый человек, который решил жить в целибате. Он слышал, как Иоанн Креститель, другой девственник, Его родственник, проповедует приближение Царства. И Он идет к Иоанну, чтобы принять крещение как знак полной самоотдачи Богу, знак Его власти в Своей жизни. В этот момент определяется Его призвание. Он принимает Святого Духа и осознает Свою исключительную принадлежность к эсхатологическому замыслу Бога. С этих пор Он посвящает Себя тому, чтобы спасительное присутствие Бога открывалось и возрастало среди людей.

      Он начинает собирать вокруг Себя группу людей (Ин 1, 19–51; Мк 1, 1-32; 3, 13–19). Некоторые из них женаты, как, например, Петр. Другие – нет, как Иоанн, сын Зеведея. Они разделяют со своим Учителем все. Его образ жизни очень похож на образ жизни бродячих раввинов той эпохи: они ходили из деревни в деревню, уча и исцеляя. Новизна заключается в самой Вести. Иисус притязает на открытие новой эры – эры, ожидаемой Израилем. Он провозглашает условия, позволяющие войти в Царство, осуществляет переворот в восприятии образа Бога, совершает знаки, предвосхищающие будущий мир, ставит под сомнение действующий порядок вещей…

      Одним из тех аспектов, где ясно видна новизна подхода, являются как раз Его отношения с женщинами. Их нет в числе Двенадцати, но они есть как ученицы среди людей, идущих за Иисусом (Лк 8, 1-14; Мк 15, 40–47). В отличие от иудеев, Иисус не считает неуместным назвать женщину «дочерью Авраама» (Лк 13, 26). В социально-религиозном контексте того времени возвращение женщине достоинства следует понимать как часть Его мессианской задачи, как Благую Весть и заступничество Бога за смиренных и заблудших. Пример тому – осуждение Иисусом прелюбодеяния в помыслах и утверждение нерасторжимости брака, что выходит за рамки иудейского законничества, предоставлявшего мужчине привилегированное положение (см. Мф 5, 27–32; Мк 10, 2-12).

      В Иисусе Весть и бытие – одно. Нарушая иудейские нормы, Он говорит один на один с женщиной и даже учит ее (Лк 10, 39; Ин 4, 27). Следовательно, Его целомудрие рождено не пророческим аскетизмом, как в случае Иоанна Крестителя, а самоотдачей любви (Лк 7, 18–50). Этот символ нежности и близости Бога Иисус привнес в Свои отношения с людьми.

      Внимание многих психологов привлекала удивительная зрелость этого человека, столь сердечного и уважительного с женщинами, столь мало подверженного условностям и нормам культуры Его времени и столь сознательно проживающего Свое состояние безбрачия. Но почти никто не отметил, каков внутренний источник, из которого Иисус