Старший оборотень по особо важным делам. Максим Есаулов

пишет. И матушка жива-здорова. Ты, Егорыч, мне зубы не заговаривай, ты шары ставь.

      – Так я ставлю. Ну что, готов? Пять шаров, четыре удара – и ни одного на поле.

      Оценив выставленную комбинацию, мужчина усмехнулся:

      – Ну, Егорыч, ты садист!

      – А мы по маленькой. По зеленой полташечке.

      Поигрывая кием, мужчина примерился. Юля все ждала, когда он обернется или станет в профиль, но он упрямо держался к ней спиной.

      – Давай, Егорыч, три удара и – по стольнику.

      Ответ маркера Юля не разобрала – бармен как раз подал коньяк, блюдечко с порезанным лимоном и счет. Юля сделала глоток, достала из кошелька кредитную карточку.

      Бармен отрицательно покачал головой:

      – Извините, кредитки не принимаем.

      – И что теперь?

      – Поищите хотя бы мелочь.

      Юля поискала. Нужной суммы не набиралось. Она выложила на стойку веер кредиток:

      – Вот, выбирайте любую. Мелочи у меня нет.

      – Девушка, извините, только наличные.

      Юля стянула с пальца обручальное кольцо:

      – Это годится?

      – Де-е-вушка, – укоризненно протянул бармен.

      – Помощь нужна? – услышала Юля знакомый голос и, повернув голову, увидела игрока в светлом костюме.

      Вот, оказывается, это кто! Тот самый парень из красной «альфа-ромео», который пытался завязать с ней знакомство у автомоечного комплекса. Любитель французского…

      – А, сет анкор ву, – сказала Юля с легкой насмешкой и, чуть поколебавшись, добавила: – Одолжите мне немного денег. В этом идиотском баре не принимают карточки.

      – Да нет проблем! – Шилов устроился рядом с Юлей на высоком табурете и сказал бармену: – Серега, запиши на мой счет.

      Бармен кивнул, сделал какую-то пометку в блокноте под стойкой и выставил перед Юлей тарелку с орешками:

      – Приятного аппетита.

      Молча глядя перед собой, Юля отпила коньяк. Шилов придвинул к ней «обручалку», сиротливо лежащую на стойке рядом с влажным отпечатком от стакана:

      – Ваше кольцо.

      Юля щелкнула по нему пальцем, и оно улетело куда-то за стойку. Бармен и бровью не повел, а Шилов сочувственно отметил:

      – Похоже, сегодня не ваш день тоже.

      Юля покосилась не него, сделала еще глоток коньяка, взяла дольку лимона:

      – Вообще-то, я не очень люблю, когда мне лезут в душу. Оставьте свой телефон, и я вам завтра отдам деньги. А сейчас… Можно я одна здесь побуду?

      – Одной не получится. Красивая, одинокая. – Улыбаясь, Шилов посмотрел через плечо в глубину зала, на стоящих вокруг столов игроков. – Вмиг слетятся, я ж их, гадов, знаю!

      – А вы, значит, не из этих гадов, да?

      – Я просто побуду рядом. Если вы хотите, конечно.

      – И все?

      – Все.

      Приподняв рюмку на уровень глаз, Юля посмотрела на Романа сквозь стекло:

      – Крутой, но благородный, да?

      – Ну почему сразу же «крутой»?

      – Пиджак-то