Старший оборотень по особо важным делам. Максим Есаулов

машинально отозвался Роман, хлопая его по ладони. – Как?..

      – Ходил к ларьку за пивом, на обратном пути двое догнали. Шесть выстрелов в спину и контрольный. Говорят, он неделю пил по-черному… Ты его хорошо знал?

      – Хорошо. – Шилов присел рядом с мертвым телом на корточки.

      Голова Маузера была чуть повернута, так что Шилов мог видеть часть лица. Оно не было ни безразличным, как часто бывает, когда смерть наступила внезапно, ни искаженным гримасой последней боли. Казалось, покойник укоряет Романа: «Как же так, командир? Ведь ты мне обещал!»

      Шилов сжал зубы. Обещал! Он-то свое обещание выполнил, а вот…

      Шилов посмотрел на следователя:

      – Можно я ему глаза закрою?

      – Да ради бога, – отозвался тот, продолжая писать протокол.

      Мысленно попрощавшись с убитым, Шилов встал.

      Метрах в пятнадцати у обшарпанной стены дома был припаркован серый БМВ с открытыми дверцами. Возле него, наблюдая за работой следственной группы, стояли два немолодых крупногабаритных «братка», в хорошей одежде и с бутылкой хорошего пойла, из которой они поочередно отхлебывали. Их колоритные физиономии были Шилову смутно знакомы. Кажется, «менеджеры среднего звена» из группировки Маузера. На всякий случай Шилов уточнил у Джексона:

      – Его друганы?

      – Ага. Скорбят.

      Шилов подошел к ним, поздоровался. Ему довольно уважительно ответили и предложили бутылку, из которой он сделал пару ритуальных глотков. Потом первый «браток», отличающийся от второго более круглым лицом и менее длинными волосами, печально сказал:

      – Его все отговаривали. Даже папа сам приезжал. Ты же знаешь… – «Менеджер» кивнул на труп. – Он упертый был.

      Шилов посмотрел на второго. Тот подхватил тему:

      – Точно, это от «липецких» привет. Им же под нос его показания совали. По понятиям они правы.

      – И что теперь? – быстро спросил Шилов.

      – Не знаю. По понятиям они действительно правы. – Первый пожал плечами, а второй сопроводил его слова ухмылкой, которую можно было трактовать как угодно.

      – Ладно. – Шилов вздохнул и отошел к Джексону. – Свидетели есть?

      – Тетка видела одна. Но со спины, не опознает.

      Во двор заехала «Волга». Разглядев ее номер, Джексон презрительно скривился и отхлебнул пива:

      – Вот и УБОП[2] приехал отметиться.

      Из машины вылез подполковник Арнаутов, начальник одного из отделов. С Шиловым они были знакомы давно. Когда-то их отношения были ровными, потом довольно резко испортились. Инициатором этого был Арнаутов, и Шилов вполне искренне недоумевал, чего это подполковник на него взъелся. Самым простым объяснением была зависть. Зависть и к умению Шилова жить легко и свободно, и к его служебным успехам, которые многим казались тоже незаслуженно легкими.

      – Здорово, Арнаутов! – поприветствовал Шилов. – Твой свидетель? Прими мои соболезнования!

      Арнаутов без всякого выражения посмотрел на труп Маузера:

      – Не страшно. Он уже все рассказал.

      – А знаешь,

2

Управление по борьбе с организованной преступностью.