Остров Сокровищ. Перевод Алексея Козлова. Роберт Стивенсон

ползающим в грязи ничтожеством, клянчащим ром, когда я мог бы кататься в карете! Если бы в вас было хоть что-то человеческое, вы бы их поймали.

      – Пью, рассуди, дублоны-то у нас!» – проворчал один.

      – Возможно, они спрятали бесценную вещь – сказал другой.

      – Возьмите кружки с Георгом, Пью, и не сходи с ума! А вы шныряйте!

      Это только подлило масла в огонь. При этих выкриках гнев Пью поднялся до таких высот, что, наконец, его ярость выплеснулась наружу и он стал наносить дикие удары направо и налево, в результате чего его палка благословила некоторых из пиратов довольно сильно.

      Они, в свою очередь, проклинали слепого злодея, ужасно угрожали ему и тщетно пытались поймать летающую палку и вырвать ее из его рук.

      Эта ссора была спасением нас, потому что, пока она бушевала, с вершины холма со стороне деревушки раздался еще один звук – топот скачущих лошадей. Почти в то же мгновение из-под изгороди кто-то выстрелил из пистолета и все увидели вспышку. И это было, очевидно, последним сигналом опасности, потому что пираты сразу же повернулись и стали разбегаться во все стороны, один побежал в сторону моря вдоль бухты, один дунул через холм и кусты, так что через полминуты не было признака, что тут вообще кто-то был, кроме Пью. Его бросили, из-за паники или из мести за его жестокие слова и удары, я не знаю, одно верно, он один остался, исступлённо прыгая вверх и вниз, бешено стуча палкой по дороге и призывая помощь своих неверных товарищей. Наконец он окончательно потерял ориентацию, В несколько шагов проскакал мимо меня и устремился по направлению в деревушке, жалобно голося:

      – Джонни, Черный Пёс, Дирк! (Он выкрикивал и другие имена, как будто читал святцы в церкви) Вы же не оставите старого Пью, братцы, родненькие, вы же не покинете старину Пью!?

      В этот момент шум лошадей уже слышался на подъеме холма, и четыре или пять всадников показались на вершине холма, озарённые ярким лунным светом. Они пронеслись полным ходом по склону.

      Тут Пью понял свою катастрофическую ошибку, повернулся на каблуках и с птичьим криком побежал прямо к канаве, в которую недолго думая и свалился. Но через секунду он снова вскочил на ноги и сделал еще один рывок, и совершенно сбитый с толку, куда бежать, оказался прямо под брюхом ближайшей лошади.

      Всадник попытался предотвратить наезд, но тщетно. Пью рухнул на землю с отчаянным птичьим криком, который вознёсся до самой глубины безжалостных ночных небес; и четыре копыта растоптали, смяли, отбросили его прочь и пролетели мимо. Он упал на бок, затем медленно перевернулся навзничь и замер.

      Я вскочил на ноги и истошно окликнул всадников. Как бы то ни было, перепуганные этим ужасным происшествием, они тотчас же спешились и я узнал их. Один, скакавший сзади, оказался тем самым парнем, который гнал из деревни к доктору Ливси; остальные были налоговыми инспекторами, с которыми он повстречался в пути, и которых догадался прихватить себе на помощь. Некоторые известия о шхуне