Запасной выход из комы. Дарья Донцова

своих родителей, бабушку.

      – Ну да, – промямлила я, – а вот момент аварии начисто забыла.

      – Отлично, – вдруг рявкнул Маслов, – зачем держать в уме травмирующие воспоминания о том, как Леониду оторвало голову?

      – Оторвало голову? – повторила я.

      – Нет, нет, немедленно это забудьте, – приказал доктор. – Я абсолютно уверен: вы впали в кому из-за того, что провели пару часов в машине рядом с изуродованным трупом.

      Книжный шкаф, который стоял у противоположной стены, стал качаться, я вцепилась в подлокотники кресла. И вдруг поняла: мое состояние не связано с рассказом о страшной смерти Коровина. Я ничего не помню. Леонид Коровин для меня всего лишь имя-фамилия.

      – Не можете вспомнить своего любовника, – догадался Маслов, открыл письменный стол и положил передо мной фотографию.

      – Узнаете?

      – Конечно, я вижу себя, – после небольшого колебания ответила я, – хотя…

      – Если что-то вас тревожит, удивляет, сразу сообщите мне, – велел эскулап.

      – Очень уж я тут толстая, – вздохнула я, – и платье старое, вроде я уже не ношу его.

      Я умолкла. Что не так на снимке? Почему он мне кажется странным? Вроде обычное фото. Я в темно-синем сарафане, в руках сумка, из которой торчит полотенце.

      – У машины стоит Леонид, – пояснил Маслов.

      Я уставилась на немолодого мужчину, смело одетого в розовые брюки и голубую рубашку.

      – Никаких эмоций, – пробормотала я.

      – Они появятся, – заверил Филипп Андреевич, – хотя иногда лучше, когда чувства присыпаны душевной анальгезией, как угли пеплом.

      Я зевнула, один раз, другой, третий…

      – Вы устали, – констатировал врач, – пора отдохнуть.

      Глава 3

      Очутившись в своей палате, я пошла в санузел, хотела посмотреть в зеркало и обнаружила, что его нет. На стене между стаканчиком для зубных щеток и мыльницей висела картинка с изображением водопада.

      Я вышла в коридор, подошла к стойке, за которой сидела медсестра, и сказала:

      – Простите, пожалуйста!

      Девушка в белом халате подпрыгнула на стуле, захлопнула книгу и выдохнула:

      – Вот напугали!

      – Простите, я не хотела, – смутилась я, глядя на обложку.

      Медсестра читала книгу Смоляковой.

      – Очень старый детектив, – неожиданно сказала я.

      – Почему? – удивилась дежурная. – Вчера купила его у метро.

      – Можно посмотреть роман? – попросила я, потом взглянула на бейджик на ее халате и добавила: – Надя, я аккуратно книгу полистаю.

      – Пожалуйста, – разрешила блондинка.

      Я взяла криминальное чтиво в потрепанной обложке и увидела год издания. Почему-то мне стало не по себе.

      – Надя, какое сегодня число?

      – Не поверите, ни день недели, ни дату не помню, – захихикала медсестра, – прямо день сурка. Встала, кофе попила, градусники-лекарства раздала, и понеслось так до ночи, завтра то же самое и послезавтра. Все сутки похожи, как яйца. Календарик висит на стене.

      Я подошла