Вторая Академия. Айзек Азимов

сильно подташнивало.

      Голос Ченниса донесся до него, как сквозь вату:

      – Думаю, это то самое, генерал.

      Притчер обернулся. Старейшина молча открыл дверь и в торжественном молчании застыл на пороге. Он сказал:

      – Его Сиятельство, Губернатор Россема от имени правителей Конзвездии рад дать вам аудиенцию и просит вас предстать перед ним.

      – Само собой, – с готовностью откликнулся Ченнис, поправил ремень и натянул на голову россемитский капюшон.

      Притчер скрипнул зубами. Да, начиналась настоящая игра.

      Внешность Губернатора Россема и вблизи не производила угрожающего впечатления. Голова его была непокрыта. Редеющие светло-каштановые волосы, кое-где тронутые сединой, придавали его лицу некоторую мягкость. Глаза глубоко посажены и окружены щеточками бесчисленных мелких морщинок. Казалось, он что-то подсчитывает, прикидывает «на глазок». Но свежевыбритый подбородок был мягко очерчен, невелик, и, если судить по данным псевдонауки, определяющей характеры людей по строению черепа, характер Губернатора должен быть «слабым».

      Притчер старался не смотреть Губернатору в глаза и уперся взглядом в потолок. Он не знал, поможет ли это – и вообще, поможет ли что-нибудь.

      Голос у Губернатора оказался довольно-таки высоким и невыразительным.

      – Добро пожаловать в Конзвездию. Приветствуем вас с миром. Вы не голодны?

      Он почти по-королевски указал рукой с холеными длинными пальцами и сильно выступавшими венами на П-образный стол.

      Они поклонились и сели. Губернатор сел с внешней стороны перекладины П, они – напротив. По обе стороны расселись хранившие молчание Старейшины.

      Губернатор произносил короткие, отрывистые фразы – расхваливал еду, привезенную из Конзвездии, которая действительно на вкус была лучше россемитской, но ненамного, поругивал россемскую погоду, с деланой непринужденностью интересовался трудностями их путешествия.

      Ченнис говорил мало, а Притчер и вообще помалкивал.

      Трапеза подошла к концу. На десерт были поданы мелкие фрукты в желе. Наконец все отложили в сторону салфетки, и Губернатор откинулся в кресле.

      Его маленькие глазки заблестели.

      – Я поинтересовался насчет вашего корабля. Естественно, мне хотелось, чтобы к нему отнеслись с должной заботой. Но мне сообщили, что его местонахождение неизвестно.

      – Да, – непринужденно отозвался Ченнис. – Мы оставили его на орбите. У нас большой корабль, приспособленный для долгих путешествий. Порой нам приходится посещать враждебные миры, но нам показалось, что не стоит приземляться на нем здесь, чтобы наши добрые намерения не были превратно истолкованы. Мы предпочли совершить посадку на легком катере, невооруженными.

      – Это дружественный акт, – сказал Губернатор без тени подозрения в голосе. – Большой корабль, вы говорите?

      – Большой, но не военный, Ваше Сиятельство.

      – Гм-гм… А откуда вы прибыли?

      – Из небольшого