Оленные люди. Андрей Кривошапкин

он сидел и думал только о медведе.

      – Говорят, когда надо, он стелется по земле. Не увидишь, проедешь мимо, а он сзади нападет, – заговорил Виктор. – Я много слышал таких баек.

      – Не спорю. Он способен на это, – Айчима вроде согласился с Виктором, но смотрел он на деда, с невозмутимым видом сосущего трубку. Видно было, как он жаждет услышать мнение деда Отакчана. Тот, будто нарочно, молча дымил трубкой, но спиной чувствовал, чего от него ждет Айчима.

      Кирилка примостился рядом с Айчимой и весь превратился в слух. Ему интересно слушать разговор взрослых об абаге – самом страшном на Севере хищнике. Ему хочется его увидеть, с другой стороны, боязно.

      – Абага больше опасен для отельного стада. Он начнет гоняться за важенками. А те, когда с испугу массой помчатся, могут затоптать слабеньких оленят. Стадо тогда понесет потери. По-моему, чем тратить время в погоне за абагой, лучше круглосуточно установить дежурство. Скоро важенки все отелятся, – дед Отакчан говорил медленно и рассудительно. При этом он, по своему обыкновению, ни на кого не глядел. Казалось, его не заботило, слушают ли то, что он говорит или не слушают.

      – Тоже верно. А как ты думаешь, Виктор? – Айчима посмотрел на Виктора.

      – Я согласен с тем, что сказал дед.

      – Деду жалко убивать медведя, – тихо засмеялся Айчима.

      Дед Отакчан пропустил мимо ушей слова Айчимы. Его глаза заметно потеплели. Понял, что Айчима пошел на попятную. После этого все притихли.

      Наконец тишину нарушил тихий голос деда:

      – Абага ведь тоже хочет жить. От нас сам уйдет, когда поймет, что мы пуще глаз стережем оленей…

      – Надо же, дед, ты о медведе говоришь, как о человеке, – улыбаясь глазами, миролюбиво молвил Айчима.

      – Он же умен и хитер, как человек, – добрая улыбка осветила смуглое лицо Отакчана.

      Виктор и Байбал засмеялись.

      – Выходит, мы отпускаем его на все стороны? – ни на кого не глядя, будто для себя, проговорил Айчима.

      – Земля, по которой мы кочуем, его вотчина, – Отакчан, прикрыв глаза, сосал трубку.

      Айчиму вдруг прорвал громкий смех.

      – Вот как получается: медведь нам бэгэн[9], а мы его кэлмэ[10].

      В палатке снова воцарилась тишина.

      – Каждый волен принимать абагу, как хочет. А я вот с давних времен знаю, что абага в свою вотчину других зверей не пускает. Разве это плохо, что он защищает наши земли от других хищников? – Отакчан приоткрыл глаза, метнул на Айчиму быстрый взгляд, в котором были и досада, и сожаление, и раздражение.

      – Ладно, с тобой, дед, спорить не стану. Пока абага пускай поживет по-соседству, – хохотнул бригадир. – Вот мы с Кирилкой завтра поедем его выслеживать. Ты поедешь со мной, Кирилка?

      У Кирилки от неожиданности округлились глаза. Он потянулся к уху Айчимы и тихо-тихо шепнул: «Я боюсь…»

      – Ладно. Тогда поедем потом. Подрасти малость, Кирилка.

* * *

      Весна

      желанной девушкой

      пришла

      на Север.

      И

9

Бэгэн – хозяин.

10

Кэлмэ – работники.