Не перебивай мёртвых (сборник). Салават Юзеев

молодёжь, начинались танцы. Извините, я почему-то начал рассказывать, забыв даже спросить, вам интересно? – Он вопросительно посмотрел на меня, блеснув стёклами очков.

      – Вы упомянули про танцы, которые у вас начинались по вечерам, – сказал я. – И это мне кое-что напомнило. Один писатель как-то сказал, что любое неожиданное путешествие – а рассказ, несомненно, есть путешествие, – это урок танцев, преподанный Богом. Итак, я весь во внимании.

      – Хороший слушатель – большая редкость в наше время, – попутчик подлил мне ещё чаю. – Люди большей частью любят говорить. «Молчание овцы и то красноречивей болтовни некоторых людей». Так говорил Вафа-бабай, глядя на стадо, которое маячило вдали под холмом. Этот старичок сам, однако, был достаточно разговорчив. Но разговоры его большей частью были по делу. Он обладал мудростью, той самой мудростью, что старше самого человека. Мы – детвора – постоянно вертелись у него под ногами. Мудрость, она всегда притягательна, к ней тянется и взрослый и ребёнок, и умный и дурак, и хороший человек и негодяй. Вафа-бабай был из породы старцев, умеющих всё. Он знал, как правильно проводить покойника, при надобности мог провести обряд обрезания, помнил обычаи, которые люди могли забыть, но без которых жизнь становится пустой, как вчерашний чай. Его мудрость была своеобразной. Она вырастала из этой деревни, из этих двух холмов, что напоминают женскую грудь. Например, чтобы подчеркнуть ограниченность какого-нибудь молодчика, Вафа-бабай бросал фразу типа: «Дурак растёт в хвост» (то есть вся сила растущего организма идёт на увеличение хвоста). Или: «Этот человек живёт не в годы, а в рот», – говорил он про никчёмного человека, любящего поесть. Предметами его мудрости являлись рука, голова, животные, дерево. Согласитесь, именно такого рода мудрость убедительна. Встречаясь с подобными изречениями, я тут же вспоминаю Вафа-бабая. Однажды я наткнулся на его след там, где вовсе не ожидал, – в архивах Третьего рейха. Это было донесение, адресованное Альфреду Розенбергу – главному идеологу Гитлера и главе Министерства оккупированных восточных территорий. Составитель этого донесения (его подпись неразборчива) охарактеризовал татар как народ, пребывающий в состоянии, близком к первобытному: «…и живут они от руки до рта». Интересно, что сказал бы наш безобидный старичок из никому неизвестной татарской деревеньки, узнав свои слова в самых недрах адской машины разрушения? Я же посмотрел на это как на одно из странных и несуразных совпадений, которыми так богата наша жизнь. Но потом вспомнил, что во время войны кое-кто из нашей деревни хаживал в форме офицера СС. Мудрость, как я уже говорил, притягательна и для хорошего человека, и негодяя.

      Один из холмов, на которых расположена наша деревня, на спуске переходит в Чёрный лес. Отсюда берут начало несколько троп. Одна из них выводит на Поляну мёртвых. Если хочешь поговорить с кем-то из ушедших, ты должен прийти на эту поляну. Делать это лучше всего после захода солнца, когда стихает ветер, ведь мёртвые не любят шума. Мы, дети, боялись этого места (не боялся только Халил, но о нём я расскажу позднее). Однако