История императрицы. Что значит быть женщиной. Орынганым Мустажафовна Танатарова

послов и знаменитостей. Все они всегда оставались довольными. «Звездный свет» гордился своим статусом и никогда не снижал планку.

      Сотрудники борделя носили одинаковые серые балахоны и были почти незаметны. Никто не видел их лиц и не знал, есть ли у них, вообще, лица. Ростом они были метра в полтора. Какие-то нечеткие силуэты, скрытые под тяжелыми одеждами. Абсолютно никаких эмоций. И никаких имен.

      Бегло оглядев товар, смотрители предложили за рабов весьма приличную цену. Обрадованный критонианец попросил накинуть еще процентов двадцать, сославшись на хорошее качество товара, стоимость топлива и трудности с транспортировкой. Покупатели прибавили еще процентов десять. И ударили по рукам.

      Наступил момент, когда Роман, Толя, Женя и Стас остались один на один с сотрудниками борделя. Не мешкая, они дружно повалились на колени и запричитали: «Фы-вы-ши-ух, Фы-вы-ши-ух, Фы-вы-ши-ух…» Но и смотрители «Звездного света» оказались готовы к такому развитию событий. На чистейшем русском языке один из них, стоявший ближе всех, внезапно произнес:

      – Можете замолчать, «промывки» мозгов не будет. Расслабьтесь, ребята.

      Они чуть было не поддались. Как им в этот момент хотелось поверить, что этот тип в балахоне говорит искренне! И они бы поверили, если бы не странное ощущение западни, возникшее в ту же секунду. Не прерываясь ни на минуту, Толя, Женя, Стас и Роман продолжили:

      – Фы-вы-ши-ух, Фы-вы-ши-ух, Фы-вы-ши-ух…

      Тупые, ничего не понимающие лица. И только эти звуки.

      Провокатор продолжал:

      – Да, бросьте вы! Здесь же все свои! Стыдно так себя вести!

      – Фы-вы-ши-ух, Фы-вы-ши-ух, Фы-вы-ши-ух…

      Монотонно.

      – Да замолчите вы! Я приказываю вам замолчать!

      – Фы-вы-ши-ух, Фы-вы-ши-ух, Фы-вы-ши-ух…

      Только через два часа их палками погнали в карантин для вновь прибывших. И уже там побоями заставили заткнуться.

      Сидя в тишине и тупо уставившись в потолок, Роман лишь надеялся, что новые хозяева поверят их спектаклю. «Я – глупое животное. Я – глупое животное», – мысленно повторял Черкашев. Ему и самому почти хотелось, чтобы это было правдой.

      А Женя в это же время вел телепатический диалог с той самой фиолетовой гусеницей, напугавшей его сначала.

      – Я улетаю вместе с кораблем через час. И больше не смогу тебе помогать. Так что держись. – Предупредил хаджек.

      – Жаль. А что, на большом расстоянии твои способности не действуют?

      – Нет. Я только смогу чувствовать, жив ты или умер.

      – Ты здорово помог нам сегодня. Спасибо. Понятно, мне ты напрямую сказал, что любые слова этих типов в серых балахонах – провокация. А как это «просекли» ребята? – Поинтересовался Женя.

      – Ну, Роман сообразил. Стас почувствовал. А Толика я немного проконтролировал. Сотрудники борделя склонны верить, что вам уже «промыли» мозги. Продолжайте тупить в том же духе. – Посоветовала гусеница.

      И отключилась.