Раннее. Коллапсар. Геннадий Яковлевич Липкин-Дивинский

ж- логично-разумные роботы, ЭВМ человекообразные.

      Наши ткани, покровы- искусственны. Так за/думали наши создатели.

      Мы жестоки, коварны, безчувственны. Провокаторы мы и предатели.

      Мы страшны своей сверхчеловечностью. Мы ужасны своей на/дприродностью.

      Автоматы, крещённые Вечностью с технокастовой неоднородностью.

      Глубже в космос, земли экзекуторы в Балтиморе, Шанхае и Выборге!

      Марш, со спесью арийской компьютеры! В путь, золотоордынные киборги! перед.96

      Лежу в темноте; то- ли сплю, то- ли нет. В зашторенной комнате тихо.

      Лишь как-то пробился сквозь щелочку свет. И сердцем предчувствую лихо.

      Застывшую душу прошибла слеза. Стал пульс неуверенно биться.

      Глядь; некие образы на образа и ну по карнизам клубиться.

      И вдруг родился из могильных огней, из красок на чьём-то мольберте

      табун ошалелых троянских коней, гонимых предвестницей смерти.

      И словно бы жизнь перестала дышать. Мир сжался в предчувствии взрыва.

      Не выдержал кто-то, рванулся бежать и… вниз головою с обрыва.

      Проклятия кличу на берег чужой: «На кой нам троянские кони!»

      Укутался простынью, как паранджой, к лицу прижимая ла/дони…

      Очнулся дрожа, весь в холодном поту. Исчезли кошмарные тени.

      Увидел весенней земли красоту и встал перед ней на колени.

      И с ра/достью впитывал весь этот мир, его ароматы и краски… (не ок.)

      В вагоне

      Трясусь в вагоне после зноя дня. Сухая грудь с трудом скрывает жажду.

      Усталость навалилась на меня. Закрыв глаза, мечтаю я и стражду.

      Припав в горах к хрустальному ключу, до ломоты студёную пью воду.

      Внимаю белых эльфов хороводу, и в вечер с нежно- снежными лечу.

      Оранжевый взяв в руку апельсин, рукой другою кожуру снимаю,

      и получив по Скайпу appel* Син** жизнь с полнотою всею понимаю.

      Окрашенное небо в серый тон. Пью красоту раскрепощённой позы.

      Срываю на заре земли бутон. Как хороши, как свежи были розы!

      На лепестках упругих капельки росы. Как из девичьего фонтана слёзы.

      О сколько нежности и гордой в них красы! Как хороши, как свежи были розы!

      *Звонок (фран.) **здесь, имя. Син/шин- предпоследняя буква в иврите. 75 и 97

      Моллюск

      Кто видал пучины океана? Кто когда мечтал их покорить?

      Это будет поздно или рано. Но об этом рано говорить.

      Только я, видавший виды, старый, замкнутый в себе больной моллюск,

      опускался в мрачные тартары и ослеп от этого, обрюзг.

      Одиноко было и тоскливо. Только временами я мечтал;

      и, играя волнами прилива, щупальца спрут в косы заплетал.

      Баловницы, ра/дужные рыбки, тормошили важную звезду,

      вызывая тёплые улыбки, и скрывались в шельфовом са/ду.

      Меж подводных лилий и актиний весело скакал морской конёк,

      обгоняя блики пятен, линий; как в погожий солнечный денёк.

      Но, однажды, жёлтую песчинку занесло в мой холостяцкий дом.

      Спеленал её