Иуда. Татьяна Окоменюк

на один «крест». Стояло и укоризненно на него смотрело.

      Где-то он вычитал, что души убитых преследуют своих убийц, и те, испытыв ужас, сходят с ума, совершают самоубийства, попадают в ситуации, провоцирующие гибель по неосторожности. Неужели его ожидает та же участь? Иначе зачем они приходят? А, может, это и не они вовсе, а его собственная совесть, принимающая столь причудливый облик?

      Иннокентий очень хотел получить ответы на эти вопросы, но не знал, кому их задать. Не рассказывать же матери, какая он, на самом деле, дрянь. Она уважает его, любит, боготворит и, как большинство родителей, понятия не имеет об истинной сущности своего чада.

      – Ма, может мне к психиатру сходить? – спросил он Марину Юрьевну, когда вернулся голос.

      – От этого, сыночка не лечат, – погладила она Кешку по голове. – Ты у меня добрый и очень впечатлительный. Чужое горе всегда переживаешь, как свое собственное. Я рада, что из тебя получился настоящий человек.

      Настоящий… Дух Дятла вон считает, что дерьмо на палочке из него получилось, а не человек. Где-то он, конечно, прав: Валька из-за него загремел за решетку. А впрочем, почему из-за него? Из-за собственной глупости. Мало ли кто кого к чему подстрекает? Если ему, Иннокентию, завтра посоветуют прыгнуть в реку с Бородинского моста, он что прыгнет? Конечно, нет. А Валька на спор прыгнет откуда угодно, потому что идиот. За это и пострадал. Ну, и за сущность свою криминальную.

      Прошлым летом Кешка прочел в одной книге о забавном эксперименте. Группу людей заставили выпить энное количество воды, заперли их в подвале, объяснив, что они не выйдут оттуда, пока… не наделают в штаны. И вдруг выяснилось, что это бесхитростное действие совершенно невозможно выполнить. Люди корчились, мучились, но терпели, ибо с младенческих лет усвоили: ходить под себя нельзя. Даже конченный алкоголик, желая облегчиться, вытаскивает свое хозяйство из ширинки. И если кто-то по пьяни или по чужому наущению совершает преступление, то дело вовсе не в количестве выпитой водки или страхе неподчинения, а в том, что у данного человека нет психологического табу на совершение преступного деяния…

      Вон и соседка их, Эльфрида Карловна, говорит: «Без ведома господа и волос не упадет с головы человека». Значит, была на то божья воля, чтоб Вальки Балбеса не стало. Видно, заслужил он свою судьбу.

      В выпускном классе Иннокентий стал самой яркой «звездой» школы. Комсомольский активист, будущий медалист, юный писатель, чьи работы неоднократно появлялись на страницах самого популярного молодежного журнала страны, он наконец привлек внимание девчонок. Не замечавшие его ранее, они стали писать Кешке записки, кокетничать с ним, приглашать на вечерах на «белый» танец, названивать ему домой.

      Несмотря на чрезвычайно трепетное отношение к собственной персоне, он прекрасно понимал, что ни кожей, ни рожей не вышел. Что прекрасный пол «ведется» на интеллект и материальные возможности. И с первым, и со вторым у него все было в полном