Шкатулка Судного дня. Ричард Кадри

Куп оглядывался. Выбравшись из жуткого домика Морти и ощутив под ногами твердую землю, он стал чувствовать себя лучше.

      – Помню это место. Как-то пришлось здесь поработать. Украл жемчужное ожерелье и «Некрономикон» у кинопродюсера, который играл в доктора с любовницей своего начальника.

      – И как ты это сделал?

      – Взял тележку рум-сервиса и бутылку вина и пришел в номер. У меня в кармане лежал камень контенго, так что, как только меня пригласили внутрь, все заклинания перестали на меня действовать.

      – Ты заставил их себя пригласить? Ну прямо вампир. – Морти улыбнулся.

      – Ага, прямо Дракула.

      – А камень у тебя остался? Судя по всему, он может пригодиться.

      – Не, потерял. – Куп покачал головой.

      – Потерял, – повторил Морти. Кажется, он не поверил.

      Наконец приехал лифт. Из него вышел старик в смокинге, под ручку с суккубом. Суккуб подмигнула Купу. Ему это не понравилось, и он рефлекторно проверил, на месте ли бумажник. В лифте Морти нажал самую верхнюю кнопку.

      – Я тебе говорил, что одно время сидел в камере с вампиром? – спросил Куп.

      – Нет. И как?

      – Я научился очень чутко спать.

      Номера этажей сменялись на дисплее.

      – Я встречался с вампиршей, пока тебя не было, – сказал Морти.

      – И как?

      – Все было хорошо, пока она мне не сказала, сколько ей лет. Она родилась в один день с моей бабушкой! И каждый раз в постели я представлял себе бабушкино лицо. Сам можешь представить, что из этого получалось.

      – Я предпочитаю встречаться с людьми.

      – Да. У тебя было…

      – Да.

      – С…

      – Да.

      – Тогда и пропал камень контенго?

      – Не знаю. Это тайна.

      – Она миленькая была. А что с ней случилось?

      – Понятия не имею. Она исчезла, как только мы расстались.

      Морти хихикнул:

      – Расстались? Она тебя бросила. На Хеллоуин. Я помню. Я никогда тебя таким пьяным не видел. Она разбила тебе сердце.

      – Не разбила.

      – Это нормально, со всеми бывает. Разбила сердце.

      – Нет, не разбила. Она вырвала его из груди, залила бронзой и носит на ремне вместо пряжки.

      Лифт остановился, и они вышли. Морти двинулся к другому лифту на другом конце холла.

      – А это что еще? – спросил Куп.

      – Те лифты для нижних этажей, а этот поднимается в пентхаус.

      Лифт приехал через секунду. Куп невольно посмотрел в камеру над дверью.

      – Я могу тебя кое с кем свести, – предложил Морти.

      – Слушай, по-хорошему прошу. Не надо меня ни с кем сводить. С людьми, рыбами или с кем там еще. Я и разговариваю-то с тобой только из-за бизнеса. Мысль о светской болтовне с незнакомым человеком заставляет меня думать о самоубийстве… и об убийстве всех в этом лифте.

      Морти огляделся. Они были вдвоем.

      – Понял. Но позволь тебе напомнить, что мы встречаемся с клиентом, который тебя никогда не видел. Немного светской болтовни неизбежно.

      – Разница в том, что я не пытаюсь его охмурить. Мне нужны только