Королева демонов. Питер Бретт

это великое облегчение, – согласился Аббан, – отложить Эведжах, чтобы есть и пить в свое удовольствие.

      Хасик оторвал зубами очередной ломтик бекона, губы у него блестели от жира.

      – Прочти мне итоги.

      Аббан стиснул зубы и подкатил к своему письменному столу.

      – Итак, у тебя… трое кай’шарумов, сто семьдесят два даль’шарума, восемьсот семнадцать ха’шарумов, двести шесть чи’шарумов и четыреста тридцать шесть рабов. У нас семьсот сорок две лошади…

      Хасик закинул руки за голову и смежил веки, словно слушая музыку. Вождя хорошего, вроде Ахмана, подсчеты обременяли, но человек породы Хасика воспринимал их как перечисление его личного богатства, и Аббан не отрицал, что за весьма короткий срок оно стало немалым. Настолько, что от щедрот вкусили все Евнухи. Никто в караване не голодал, и все были одеты, как полагалось в зимнюю стужу, а оружие выдали даже подневольным чи’шарумам, чтобы неустанно тренировались.

      Полог шатра отодвинулся, и внутрь шагнул Орман, теперь носивший белое покрывало кай’шарума. Орман остался во власти вторым после Хасика и был, насколько мог судить Аббан, вполне ему верен и сведущ в своем деле. Племя Баджин было невелико, и Орман, вероятно, никогда бы не взлетел так высоко, как удалось ему среди Евнухов.

      Орман поклонился:

      – Евнух ка, к тебе вестник. Он утверждает, что знает тебя.

      – Вестник? – переспросил Хасик. – От кого?

      – От дама Хевата! – поклонился кай’шарум, протолкнувшийся в шатер мимо стражи.

      Аббан мгновенно узнал гостя по шрамам на лице – поблекшем напоминании о ночи четверть века назад, когда песчаный демон полоснул его когтями в селении Баха кад’Эверам. Магия сохранила пришедшего юным, но он был почетным старейшиной из поколения их отцов.

      Джесан, аджин’пал Хасика.

      Среди шарумов связь между аджин’палами была прочна, как кровные узы. У ровесников она походила на братскую, но чаще напоминала связь между отцом и сыном. Ночные отцы – так иногда называли старших, и отношения эти бывали столь же запутанными, как и между подлинными родственниками. «Отцы» становились наставниками, оставаясь фигурами властными.

      Эти двое были близки, когда Хасик – зять Избавителя – считался уважаемым членом королевской семьи. Они не разговаривали с тех пор, как Хасик угодил в опалу.

      – Джесан.

      Хасик встал. Аджин’палы направились друг к другу без оружия, но они в нем и не нуждались. Оба были из числа Копий Избавителя и прекрасно умели убивать голыми руками.

      Но вместо этого схватили друг друга за плечи, расхохотались и обнялись.

      – Хаффит! Тащи выпивку для моего аджин’пала! – крикнул Хасик, ведя Джесана к подушкам.

      Он сел в центре, где стопка была толще, и знаком пригласил Джесана устроиться справа, а Ормана – слева.

      Явилась Заря, молча собрала поднос и поставила его поперек на ручки кресла Аббана. Виделось скромное благословение в том, что она не поднимала