Хроники Черного Отряда: Черный Отряд. Замок Теней. Белая Роза. Глен Кук

не сомкнет глаз, придумывая, как поквитаться с Гоблином. Своеобразная парочка, что ни говори. Для меня загадка, почему они до сих пор не убили друг друга.

      Отыскать Хромого оказалось труднее, чем этого пожелать. Мы шли по его следу до леса, где обнаружили заброшенные земляные укрепления и множество убитых мятежников. Из леса спустились в широкую долину, прорезанную искрящимся на солнце ручьем.

      – Что за чертовщина? – спросил я Гоблина. – Странно…

      Весь луг был усеян широкими черными бугорками. Повсюду лежали тела.

      – Одна из причин, по которым боятся Взятых. Смертоносные заклинания. От их жара вспучилась земля.

      Я остановился и осмотрел бугорок. Круг словно провели циркулем – его граница была четкой, как нарисованная пером. На почерневшей земле валялись обугленные скелеты. Мечи и наконечники копий казались сделанными из воска и слишком долго пролежавшими на солнце. Я заметил, что Одноглазый не в силах оторваться от жуткого зрелища.

      – Когда ты сумеешь это повторить, я стану тебя бояться.

      – Если я такое сумею, то стану бояться сам себя.

      Другой круг оказался точной копией первого. Ворон остановил лошадь рядом со мной.

      – Работа Хромого. Я такое уже видел.

      Я почуял перемену ветра. Сдается, Ворон сейчас в подходящем настроении.

      – Когда это было?

      Ворон проигнорировал мой вопрос. Нет, он не вылезет из своей раковины. При встречах даже здоровается не всякий раз, так стоит ли надеяться, что расскажет, кто он такой и кем был?

      Хладнокровный человек. Ужасы долины его совсем не тронули.

      – Хромой проиграл это сражение, – решил Капитан. – Теперь он бежит.

      – Будем и дальше следовать за ним? – спросил Лейтенант.

      – Эта страна нам незнакома. Слишком опасно действовать на свой страх и риск.

      Мы ехали по следу насилия, в полосе уничтожения. Вокруг вытоптанные поля, сожженные деревни, зарезанные люди, забитый скот, отравленные колодцы. Хромой оставлял за собой только смерть и опустошение.

      Нам приказано помочь с обороной Форсберга. Присоединяться к Хромому мы не обязаны. Я вообще не хочу иметь с ним дела. Не хочу даже находиться с ним в одной провинции.

      По мере того как следы разрушений становились все более свежими, Ворон выказывал возбуждение и тревогу, погружался в себя, накапливая решимость, и все чаще прибегал к жесткому самоконтролю, за которым нередко скрывал свои чувства.

      Размышляя о характерах товарищей, я всегда жалею, что не способен посмотреть им в душу и сорвать покров с того темного и светлого, что ими движет. Но, быстро заглянув в джунгли собственной души, я благодарю небеса, не одарившие меня сим малым талантом. Тот, кто едва выдерживает сражение с самим собой, не имеет права копаться в чужом прошлом.

      Пузо, высланный в дозор, торопился обратно, но мы и без него знали, что подобрались близко. Весь горизонт порос высокими косыми столбами дыма. Эта часть Форсберга оказалась равнинной и восхитительно зеленой, и столбы маслянистого