Телепорт. Стивен Гулд

чего ты добиваешься? Может, просто вернешься домой? Обещаю больше тебя не бить. Мне очень жаль, но порой я не в силах совладать со своим темпераментом. Пожалуйста, возвращайся навсегда, а тайком приходить не надо. Ты меня пугаешь. Я могу принять тебя за грабителя и ненароком подстрелить. Вернись домой, ладно? Папа».

      К холодильнику записка крепилась магнитом, который я в начальной школе украсил сине-зеленым глиняным шариком. Я вытащил записку и смял в комок.

      Снова обещания. Хватит с меня нарушенных обещаний! Немного подумав, я расправил уголок записки и сунул ее обратно под магнит. Бумажный комок повис, удерживаемый цветным глиняным шариком. Посмотрим, как отец отреагирует…

      Я злился, сердце болело.

      Зачем я прихожу сюда? Я взял с разделочного стола емкость с мукой – большую стеклянную банку с деревянной крышкой – и подбросил к самому потолку. В верхней точке банка на миг остановилась и полетела вниз. Прежде чем она упала на пол, я прыгнул.

6

      – Боже, откуда у тебя такие шмотки?

      Я пожал плечами и молча забрался к Роберту в машину. Пружины заскрипели, дверцей пришлось хлопнуть дважды, пока она наконец не закрылась. Бутылку шампанского с кокетливой белой лентой на горлышке я поставил на сиденье между нами.

      Роберт аккуратно выехал со стоянки. Когда пересекали сточную канаву, трясло машину немилосердно.

      – Амортизаторы смазаны, но хреново, – посетовал Роберт.

      – Да ладно тебе! Сколько народу будет на вечеринке?

      Роберт махнул свободной рукой:

      – Человек пятьдесят или сто – кто знает? Сью даже музыкантов каких-то пригласила. Ей такое по карману.

      – А где ее родители?

      – Уехали за пределы штата.

      Вот и хорошо.

      Остановиться пришлось за полквартала от дома: столько было машин. У парадной двери собралась толпа футболистов из школьной команды, с сигаретами в зубах и банками пива в руках. Когда мы продирались через них, один крикнул:

      – Эй, Роберт, у тебя не подружка, а дружок? Кто он?

      Роберт шел себе дальше, словно ничего не слышал, но я заметил, как покраснела у него шея. У самой двери я обернулся. Футболисты ухмылялись. Подначил Роберта Кевин Джамотти, в седьмом, восьмом и девятом классах отнимавший у меня деньги на обед. Я посмотрел на него, и буквально на миг живот скрутило, а пульс участился.

      Господи, да он же просто мальчишка! В сравнении с парнями из подворотни у Таймс-сквер Кевин – младенец! Неужели я его боялся? Бред какой-то!

      Кевин перестал ухмыляться.

      – В чем дело? – хмуро спросил он.

      – Ни в чем, – отмахнулся я. – Ни в чем абсолютно!

      Я отвернулся и, уже не смеясь, а безудержно хохоча, вошел в дом.

      В прихожей стояла Сью Киммел и разговаривала с молодой парой. Парню и девушке было куда интереснее тискаться, чем слушать ее.

      – Эй, вы что, с полуоборота завелись? – спросила она. – Бар в гостиной. Если будете пить, отдайте ключи Томми. Он за стойкой.

      Парочка двинулась в гостиную, без конца соприкасаясь то бедрами,