Чего желает джентльмен. Кэролайн Линден

с прожилками камнем – Ханна решила, что это мрамор. Холл казался бесконечным. Лакей ушел, а они с Молли остались стоять, тогда Ханна возненавидела хозяина этого прекрасного особняка. Она никогда бы не оставила гостя стоять в дверях, не говоря уже о том, чтобы увозить кого-то силой или позволять слугам помыкать гостем!

      – Мама? – шепот дочери прокатился эхом в огромном холле. – Где мы? – Глаза у девочки сделались огромными и испуганными, она крепко прижимала к груди свою Мисси. Ханна стиснула руку Молли.

      – Нужно кое с кем попрощаться, – тихо ответила она, про себя гадая: может, этот грубиян герцог спрятался где-нибудь и подслушивает? – Мы скоро уедем.

      – А Дэвид здесь? – девочка не поняла объяснений матери, что Дэвид не умер, а просто не вернется.

      Ханна очень надеялась, что никогда больше не увидит Дэвида Риса.

      – Нет, его здесь нет, – начала она, но тут послышались шаги. Ханна выпрямилась и расправила плечи, ожидая увидеть лакея, но встретила взгляд надменного герцога.

      – Господи, только не говорите, что это внебрачный отпрыск моего брата, – сказал он вместо приветствия, презрительно глядя на Молли.

      Материнское сердце Ханны яростно негодовало, и она закрыла ладонями уши дочери, чтобы в следующие несколько минут та не услышала от нее бранных слов.

      – Я требую, чтобы мои сундуки сняли с кареты сию же минуту, – процедила она сквозь зубы. – Я не какой-нибудь предмет, чтобы таскать меня туда-сюда по вашей прихоти. Вы извинитесь перед моей дочерью и вызовете нам экипаж, иначе я не отвечаю за последствия.

      Взгляд его темных глаз остался невозмутимым.

      – Не бросайтесь угрозами, которые не сумеете привести в действие, девочка, – мягко заметил герцог. – Я могу решить, что вы блефуете.

      – О! Сколько угодно, – ответила Ханна.

      Его темные глаза блеснули, и он первым отвел взгляд.

      – Двести фунтов, – сказал Эксетер, протягивая ей бумагу. – Полное молчание, и чтобы ноги вашей здесь никогда не было.

      Ханна даже не взглянула на документ.

      – Прошу вас, мои сундуки. – Она достаточно состоятельна, чтобы заплатить за поездку домой, и слишком зла, чтобы принять хотя бы грош из его чертовых денег.

      Герцог продолжал совать ей бумагу.

      – Берите деньги, – вкрадчиво заявил он. – Больше вы их не увидите.

      – Надеюсь, и вас тоже. – Ханна взяла дочь за руку. – Идем, Молли. Достанем наши сундуки и наймем карету.

      Тут раздался громкий стук в дверь – очередной лакей важно прошествовал к двери, чтобы ее открыть. Хорошенькая молодая девушка ворвалась в холл.

      – О Маркус! – прокричала она, утопая в пене кружев и лент, и бросилась ему на шею. – Ты бяка – держать в тайне такое! Как ты допустил, чтобы Дэвид открыл нам глаза? Клянусь, я едва не упала в обморок, когда прочла его письмо, а мама подумала, что это одна из его шуточек. Но вот мы приехали и видим все своими глазами!

      Герцог с самым мрачным видом