Помеченный смертью. Владимир Гриньков

Анна. – Айн, цвай, драй…

      Она начала отсчет почему-то по-немецки, и только теперь Кирилл понял, что она отчаянно трусит. Африканцы этого, к счастью, не заметили, и энтузиазм, с которым они принялись выбрасывать коробки из лодки на песок, был совершенно неподдельный.

      – Скорее, стахановцы! – поторопила их Анна.

      Заложник смотрел на нее мутными от страха глазами. Когда все коробки оказались на песке, Анна качнула стволом винтовки – прочь, мол. Африканец молнией метнулся к лодке. Товарищи смотрели на него с благоговейным ужасом. Так смотрят на чудом выкарабкавшегося с того света.

      Лодка отчалила и стремительно понеслась прочь. Только тогда Анна отбросила в сторону винтовку и опустилась на песок рядом с Кириллом. У него была разбита голова, и кровь, стекая по лбу и по щеке, капала в песок.

      – Больно?

      Кирилл не успел еще ничего ответить, а Анна уже рвала подол своего платья – получились длинные ровные лоскуты. Она промакивала рану, Кирилл морщился, а Анна приговаривала:

      – Потерпи! Это недолго! Сейчас все будет хорошо.

      Ее руки были легки и ласковы. Кирилл чувствовал, как к нему возвращается жизнь.

      Лоскутов Анна наделала множество, и на ней теперь было мини-платье.

      – Еще, – попросил он.

      – Что еще? – не поняла Анна.

      – Промокни рану.

      Она с готовностью рванула очередной лоскут и тут догадалась, в чем дело, улыбнулась тихой улыбкой и сказала с печалью в голосе:

      – Ты еще шутить способен.

      Склонилась и покачала головой:

      – Какой же ты недотепа!

      Была похожа на мать, горюющую над непутевым сыном.

      – Как ты прожил здесь один целых пять лет? Ведь ты не приспособлен ни к чему. Мальчишка.

      Мальчишка – это было уже совсем обидно.

      – Ты не задавайся! – осерчал Кирилл.

      – Это ты не задавайся.

      Голос ее прозвучал как-то по-особенному, не так, как прежде. Кирилл повернул голову и обнаружил, что Анна плачет.

      – Что такое? – всполошился он.

      Анна замотала головой и отвернулась.

      – Что случилось?

      А ей просто было его жалко. Он догадался наконец и бросил с досадой:

      – Меня жалеть не надо! Ты и сама могла бы попасть в переплет. Патроны-то все расстреляла. И если бы эти паразиты догадались…

      – Я не все расстреляла.

      – Все! Было пять выстрелов.

      – Четыре!

      – Пять!

      – Четыре!

      – Пять! Я считал!

      – Ты плохо считал.

      Он дотянулся до винтовки и взял ее в руку. Ствол винтовки смотрел Анне в грудь, и она отвела его от себя быстрым движением. Кирилл нажал на курок. Грохнул выстрел.

      – Вот он, пятый, – сказала Анна сквозь слезы.

      И опять повторила:

      – Недотепа.

      Это было обидно, но возразить было нечего.

      ГЛАВА 8

      Морозов пересек кабинет из конца в конец и зачем-то