Эмма. Джейн Остин

события?

      – Покамест нет, – отвечала Эмма. – После свадьбы его очень ждали, но так и не дождались. В последнее время о нем как будто ничего не слышно.

      – А как же письмо, душенька? – промолвил мистер Вудхаус. – Он прислал бедняжке миссис Уэстон поздравление – очень почтительное и любезное. Она показала его мне, и я не мог не похвалить молодого человека. Правда, как знать, сам ли он придумал написать к ней? Он ведь еще юн, и дядя, быть может…

      – Мой дорогой papa, ему двадцать три года. Вы забываете, как быстро летит время.

      – Двадцать три? Неужто в самом деле? Никогда бы не подумал… Ему ведь было не более двух лет от роду, когда скончалась бедная его матушка. Время и впрямь летит, а память моя очень дурна… Ну а письмецо вышло славное. Уж как радовались мистер и миссис Уэстон! Помню, писано оно было в Уэймуте двадцать восьмого числа сентября и начиналось так: «Многоуважаемая сударыня!» Дальше я позабыл. Но отлично запомнил подпись: «Уэстон-Черчилл».

      – Ах как это приятно и учтиво! – воскликнула добродушная миссис Джон Найтли. – Я нисколько не сомневаюсь: он очень милый молодой человек, – но до чего же печально, что он не живет в доме своего отца! Это так ужасно, когда дитя забирают от родителей, из-под отчего крова! Никогда я не понимала, как мистер Уэстон мог с ним разлучиться. Отдать собственное чадо! Трудно не думать дурно о тех, кто может кому-либо предложить такое.

      – О Черчиллах, полагаю, никто и не думает лестно, – холодно заметил Джон Найтли. – Однако не воображай, будто мистер Уэстон ощущал то же, что почувствовала бы ты, если бы тебе пришлось расстаться с Генри или Джоном. Мистера Уэстона скорее отличает легкость и веселость нрава, нежели глубина переживаний. Он принимает вещи такими, каковы они есть, стараясь наслаждаться выгодными сторонами всякого положения. Полагаю, что счастье его более зависит от так называемого дружеского общества, то бишь от возможности кушать, пить и играть в вист с соседями по пять раз на неделе, нежели от крепости семейных уз или прочих прелестей домашней жизни.

      Такие рассуждения о мистере Уэстоне пришлись Эмме не по вкусу, и она хотела было возразить, однако, сдержавшись, промолчала. Ей хотелось сколь возможно дольше сохранять мир в родственном кружке. Тем более что склонность Джона Найтли свысока смотреть на тех, кто любит общество, проистекала из сильной его привязанности к дому и незыблемому домашнему укладу. Этой своей чертой, заслуживающей похвалы и почитания, зять Эммы снискал себе право на снисхождение.

      Глава 12

      К обеду ждали мистера Найтли, что вызывало некоторое неодобрение мистера Вудхауса, не желавшего ни с кем делить свою дочь в первый день по приезде. Эмма, однако, все-таки сочла должным пригласить свойственника. Принимая во внимания его братские права, она также находила особое удовольствие в том, чтобы позвать его отобедать после их размолвки, ибо надеялась, что они снова станут друзьями. Давно пришло время прекратить ссору. Но как? Эмма, разумеется, была права,