The Телки: Два года спустя, или Videoты. Сергей Минаев

Чё сказать-то? – Он неуверенно берет трубку, а другой рукой вырывает у меня три сотни. – Алё-алё! Он, в натуре, тут стоит... на коленях...

      – Нихуя себе! – доносится из трубки мужской бас.

      – Ага! – Мужик передает мне трубку. – Все, что ли?

      – Ну ты, Миркин, и придурок! – ржет Денис.

      – Пидарье, бля! – роняет мужик, поспешно засовывая бабки в карман и разворачиваясь.

      – Ну что, теперь поверишь?

      – Ящик виски.

      – Так!

      – Неделя обедов в Останкино.

      – Хм...

      – Два грамма гашика.

      – Ну, ты...

      – Никогда больше не звать меня за глаза «Кунг-фу пандой»!

      – Так, это уже через край!

      – Хочешь историчку?

      – Заметано.

      – У тебя полчаса, чтобы приехать.

      – Тридцать пять, тут пробки.

      – Твои проблемы.

      – Минус «панда».

      – Сделка не состоялась.

      – Я уже несусь, скотина ты бесчувственная!!!

      И снова отчаянный рык загнанной «Веспы», недовольные рыла «Рейндж Роверов» и «Лексусов» all over, таксующее хамье. Содержанки, чьи капризные носы органично сливаются с клювастыми капотами их автомобилей, норовят тебя если не трахнуть, то на худой конец задавить. Ухожу с Садового переулками на Тверские-Ямские, толкаюсь там в плотном астматическом мареве выхлопов, пока наконец пробка не высмаркивает меня на Тверскую. Мост у Белорусского поразительно пуст, видимо, сегодня «День Влюбленных-2», я выжимаю из своего несчастного ослика последний ресурс и лечу (хотя мне кажется – плетусь) к «Динамо». Дальше все свободно, а значит, этот парень, наверху, все еще видит меня.

      – Да! – рычу я в мобильный, спрыгивая с мопеда.

      – Она идет в жесткий отказ, – частит Денис. – При упоминании о том, что ты приедешь и объяснишь все лучше, порывается собрать сумку и свалить. Она в туалете, мне ее больше десяти минут не удержать!

      – Поднимаюсь! – бросаю ослика у крыльца и бегу по ступенькам.

      В кабинете разыгрывается сцена из кинофильма «Жестокий романс». Наталья Александровна в роли Ларисы Огудаловой, а Денис Караваев неубедительно изображает Вожеватого.

      – Наталья Александровна, вы же понимаете, сыграть настоящую учительницу может только учительница!

      – А настоящего ученика только я! – пуляю с порога.

      – Вот и Андрей наконец приехал! – Денис заерзал на стуле. – Он сейчас вам лучше объяснит...

      – На самом деле проблема с социальной рекламой – огромная! – придумываю я на ходу.

      – Какая же? – Наташа поднимает на меня глаза.

      Денис, пользуясь возникшей паузой, сваливает, оборачивается в дверях и разводит руками.

      – Огромная! – мямлю я.

      – Правда? – Она достает из сумочки фланелевую тряпку и протирает очки. – И в чем она заключается?

      – Я... – засовываю руки в карманы, нервно раскачиваюсь вперед-назад. – Я в вас влюбился...

      – Школьные комплексы? – Она убирает очки в футляр. – Однажды пойманный на собственной эрекции взгляд преподавателя истории? Или другого предмета?

      Я не знаю, как правильно отвечать,