The Телки: Два года спустя, или Videoты. Сергей Минаев

и господа! Компания “Аэрофлот” приветствует вас на борту...» – зашипело из динамика. Я высвобождаю ступни из сандалий и потираю одну о другую, боковым зрением отмечаю, что Даша пялится на мои ноги.

      – Да, я из солярия, – говорю я, не дожидаясь вопроса.

      – Другого времени на солярий, ты, конечно, не нашел?

      – Дашенька, ты похожа на мою бывшую жену.

      – Ты был женат? – В ее глазах сквозит тревога.

      – Нет, не был. Но так вести себя могла бы только моя бывшая жена!

      – Ты телефон отключил? – озабоченно спрашивает Даша, переводя тему разговора.

      – Да, еще в солярии.

      – Нет, правда?

      – Да, – кивнул я. – А от этого что-то зависит?

      – В каком смысле?

      – «Мы плохо кончим все, какая разница, с кем!» – напеваю я в ответ.

      – Ты вообще бываешь серьезен? – Даша делает глоток из пластикового стаканчика.

      – Бываю. Там, – я показываю большим пальцем на потолок, – в небесах.

      Поняв, что я не лучший попутчик, Даша разворачивается в полкорпуса и обращается с самым идиотским вопросом к оператору и корреспонденту, сидящим позади нас:

      – Ну как вы?

      – Круто! – отвечает Женя, распечатывая пакет с орешками.

      – Это точно, – кивает Олег, за секунду до того качавший головой в такт брейк-биту, орущему в его наушниках так, что даже мне слышно.

      – Кресла удобные, – продолжает Даша. На ее лице явно читается страх перед полетом.

      – Здорово летать бизнес-классом! – говорит Женя и поднимает два больших пальца.

      – Это точно, – снова кивает Олег и прикрывает глаза.

      – Ты вообще слышишь, что я говорю? – Даша приподнимает один наушник на его голове.

      – Теперь да, – открывает глаза Олег.

      По проходу плывет стюардесса, предлагая нам шампанское и воду.

      – Мне воду, – улыбается Даша.

      – Мне тоже, – говорю я и отворачиваюсь к иллюминатору.

      – И... и еще шампанское, – поправляется Даша.

      Несмотря на то, что мы готовимся к взлету, Женя и Олег воткнулись в ноутбук и перманентно подхихикивают.

      – Кто жертва? Над кем смеетесь? – говорю я, не оборачиваясь.

      – Да так, – уклончиво отвечает Женя, – смотрим записи с сегодняшних съемок социалки.

      – Хижняк увидел в сценарии слово «собака» и переспросил, где именно ему залаять.

      – Он сегодня такое вытворял! – цокает Даша.

      – Реально лаял?

      – Нет, совсем сбрендил. Снимали ролик про наркотики, а он на репетиции курил перед камерой, придурок! – Она укоризненно качает головой.

      – Мммм, – я закусываю губу, – иногда он все же делает что-то такое, что не дает мне окончательно списать его в агрессивные посредственности. Ну-ка дайте! – Я перелезаю через кресло и выдергиваю у Жени ноутбук, но досмотреть ролик до конца не получается, подлетает стюардесса, и мне достается только небольшой кусочек, на котором Хижняк, раскуривая здоровенный косяк, пускает дым в камеру и говорит что-то вроде:

      – Дети, я уничтожаю килограммы марихуаны, чтобы они не достались вам!

      Я