The Телки: Два года спустя, или Videoты. Сергей Минаев

Я уже запуталась, кто здесь ведущий?

      – Как хочешь. – Я делаю шаг вперед и беру ее за руку.

      – Не дай тебе бог назвать меня зайкой! – Она выдергивает руку.

      Откуда это? Слышала, как я разговаривал со школьницами? Это слово проскользнуло в начале? Навела обо мне справки? Последнее обнадеживает, ровно настолько, чтобы успеть впасть в паранойю.

      – Я таких слов даже не знаю, – получается неуверенно.

      – Звучит нетвердо. – Она берет сумку, журнал и начинает движение к двери.

      – Наташ, послушай! – Я забегаю вперед. – Через четыре часа мне нужно быть в Питере. Самолет в три. Завтра – кофе, обед, ужин, завтрак?

      – Я подумаю. – Она делает еще один шаг к двери.

      – Когда тебе можно позвонить?

      – Ты знаешь мой номер?

      – Кажется да. – Я спиной открываю дверь.

      – Кажется?

      – Уверен! – Не оборачиваясь, делаю шаг назад, в открытую дверь, задеваю ногой за что-то металлическое. Грохот перевернутой посуды, моя нога едет по полу, пытаюсь схватиться за дверной косяк, но не успеваю и плюхаюсь на задницу.

      – Хороший финал! – Она не удерживается, подносит журнал к лицу и начинает заразительно хохотать. Я ощущаю задом холод школьного линолеума. Верчу головой по сторонам, вижу перевернутое ведро, разлитую по полу воду, рядом швабру с тряпкой и тоже начинаю смеяться.

      – Вам, мужчина, так эти сандалии идут! И ведро!

      Я смотрю на нее снизу вверх. Очень стройные ноги. Юбка задирается чуть больше, чем положено, когда она приседает. У меня пересыхает во рту. Я протягиваю руку, беру ведро и надеваю на голову.

      – Я похож на магистра Тевтонского ордена?

      – Ты похож на идиота. Сними немедленно, сейчас нянечка придет!

      – Не сниму!

      – Что это еще за идиотство? – звучит сзади.

      – Я поскользнулся и упал... – реагирую на твердую поступь уборщицы. – Помогите, пожалуйста!

      – Он правда упал. – Наташа старается говорить серьезно, но у нее плохо получается.

      – А кто это? – грозно спрашивает уборщица.

      – Ведущий, с телевидения. – Опять взрыв хохота.

      – Ой, вы извините, я думала, в кабинетах нет никого! – Шаги уборщицы ускоряются, я снимаю ведро с головы.

      – У вас тут не пол, а каток! Представляете, попал головой в ведро!

      – Давайте я вам подняться помогу! – мельтешит уборщица.

      – Спасибо, я сам. – Я опираюсь руками о пол и резко встаю. – Вот попал так попал! Правда, Наталья Александровна?

      – Не то слово! – Она снова надевает серьезное лицо.

      – Я тут уберу сейчас. – Уборщица сгребает швабру, ведро и подтирает пол.

      – Завтра в обед? – шепчу я на ухо Наташе. – Или вечером?

      – Я подумаю, – тихо говорит она.

      – У меня, кажется, давление повысилось. – Я пытаюсь обнять ее за талию.

      – Это от перепада высот. – Она отстраняется. – Мне к завучу нужно.

      – Каких высот? Я еще не забрался. Утром, да? – продолжаю шептать я, но она уже идет по коридору, а я семеню следом, смотрю на часы и понимаю, что опаздываю на самолет.