Судный день. Александр Ольбик

Позументов и Зоя, его жена…

      – Не много ли Казимиров на одном небольшом снимке? Или тогда это было модное имя?

      Женщина закрыла альбом. По ее лицу было видно, что ее беспокоят сомнения – стоит ли этот визитер того, чтобы открыть ему семейную тайну? Всё же решилась – как никак человек пришел не с пустыми руками и вроде не нахал…

      – Понимаете, жизнь порой выкидывает такие коленца… Художник Малевич дружил с Карлом Позументовым… Даже не столько с ним, сколько с его женой Зоей… Она позировала Малевичу, гуляла с ним в парке, когда туда приезжал духовой оркестр, и злые языки говорили, что она изменяет мужу… И тот ревновал… так ревновал… Однажды, когда Зоя сидела в кресле с веткой махровой сирени, а Казик Малевич делал с нее набросок, подошел Карл и, ни слова не говоря, взял тюбик с сажевой краской и почти весь выдавил на этюд. Они тогда даже подрались… Зоя клялась, что ничего такого между ней и Малевичем нет, однако, когда родился ребенок по настоянию Зои его назвали Казимиром… Карл даже хотел с ней развестись, но потом его вместе с Зоей забрали, как многих, и, они не вернулись… Поэт М. говорил, что Карла взяли по доносу Казимира, хотя в это с трудом верится… Но что, молодой человек, любопытно: в силу каких-то обстоятельств, когда Казимир Позументов подрос, он проявил склонность к живописи, стал неплохим художником, но главное, стал выдающимся коллекционером… За что и пострадал…

      Нуарб слушал женщину и вспоминал барачные беседы с Позументовым, дневник Позументова-старшего – и многое для него начало вырисовываться в совершенно ином свете. И не в лучезарно-розовом, а в притаённом мышино-сером. Да, все это весьма интересно, но вопрос вопросов – какие «Квадраты» Малевича хранятся в Третьяковке, и есть ли среди них тот, заветный, который был выставлен на петроградской выставке футуристов «0.10» в 1915 году? И за который можно получить кейс, полный европейских денег?

      – Но все же почему картины Малевича, и в частности «Черный квадрат», так высоко ценятся на Западе? Он действительно гениальный художник? – спросил Нуарб и удивился собственному тону.

      Угрюмова едва не обомлела, ее щеки покрыла опасная бледность, губы сжались в тонкие жгутики и пальцы начали мелко дрожать. Но, собравшись с духом, она попыталась ответить:

      – Понимаете, молодой человек, вкусы западной публики… нет, я не так сказала… не публики, а пройдох от искусства… настолько извращены, что они могут кучу навоза представить шедевром и продать её за миллион долларов… Таково, увы, наше время – всё шиворот-навыворот… Что касается самого Малевича… Я бы его убила… «Полночь искусства пробила, Супрематизм сжимает всю живопись в черный квадрат на белом холсте». Это его слова… Он возомнил себя гением, и даже утверждал, что его «Черный квадрат» – это символ победы над Солнцем. Дескать, последняя точка в бытии. Он намеревался присвоить полномочия Бога, а это истинным Богом не прощается… Вы заметили – в последние годы Солнце стало светить ярче, жара стоит такая, что люди от нее мрут, словно мухи? В одной