Носители. Сосуд. Иннокентий Лаженицын

она была права, просто какой-то голос наутро был бы воспринят простым сном, а такой четкий визуальный ряд уже было гораздо труднее забыть.

      Резкий, неожиданный толчок в плечо заставил сотрястись всю комнату вместе со мной, в глазах все потемнело, смешав интерьер комнаты в один черный ком. Сплошная тьма, потом резкий свет. Я открыл глаза. Надо мной нависло лицо Злорадства с недовольной гримасой.

      – Подъем! – орал во все горло, не боясь разбудить соседей. – Ну наконец-то, – увидел он мои открытые глаза. – А если бы пожар? Я тебя бужу уже клятых пять минут. Уже собирался опять водой поливать. Ты всегда так крепко спишь?

      – Нет, как правило, чутко сплю. Может, усталость после вчерашнего дня сыграла свое? – попытался оправдаться я. – А куда такая спешка? Почему бы не выспаться?

      – Потому что из конторы звонили. Один из комиссаров. Лично. Что говорит о серьезности твоего дела и экстренной необходимости быть там в кратчайшие сроки.

      Обсуждать тут было нечего. Я быстро оделся во вчерашнее, на скорую руку почистил зубы, все это заняло у меня не более пяти минут. Вася ждал меня на кухне, попивая чай.

      – Готов? – увидев меня, скорее констатировал он, нежели спрашивал. – Поехали, – бросил он недопитый чай и направился к входной двери.

      – Мы с тобой теперь уже при свете дня, на глазах соседей выйдем и демонстративно, с респектабельно непоколебимым лицом сядем в твою десятку и поедем? – с легкой ноткой иронии спросил я его.

      – Нет, я заказал такси, – буркнул он в ответ и вышел за дверь.

      Нам повезло, на лестничной клетке мы не встретили соседей. Лифт спустил нас на первый этаж. На входе все так же дежурила Юля, несмотря на ночную смену, она была все так же свежа и прекрасна, озаряя каждого проходящего мимо улыбкой и пожеланием хорошего дня.

      – Доброе утро, – жизнерадостно сказала она. Злорадство только поднял руку в знак приветствия. – Как вам спалось на новом месте? – конечно же, такое поведение было обусловлено должностными инструкциями, но мне, человеку, не балованному администраторами в каждом подъезде, было это лестно.

      – И вам доброе утро, Юлия, сон был восхитителен, – с максимальным для ненависти дружелюбием отвел я, Вася же не останавливаясь вышел из подъезда.

      – Все в порядке? – спросила Юля, глядя вслед выходящему Злорадству.

      – Конечно, он всегда такой, я думал, вы заметили это еще вчера. Юлия, а вы тут все время работаете?

      – Нет, конечно, – мило улыбнулась она в ответ. – Сутки через трое.

      – Как печально, – придал я максимум грусти своему голосу, – а мне бы так хотелось каждое утро начинать с вашей улыбки.

      – Эй! Донжуан! – Злорадство стоял у двери подъезда и орал на весь холл. – Сколько тебя можно ждать? Спрячь свои плешивые перья и бегом уже на работу.

      – Наверно, вам пора? – тонко подметила Юля.

      – Вы, как всегда, правы. – То странное мимолетное чувство, посетившее меня вчера при нашей первой встрече, вновь распускалось во мне,