Приключения Оливера Твиста. Чарльз Диккенс

и от этой тишины Оливеру стало очень грустно и жутко.

      Мальчик потушил лампу и попытался поудобнее устроиться на своем жестком ложе. В комнате стало совсем темно, Оливеру стало еще страшнее: черные гробы все еще смутно виднелись в темноте, и ему казалось, что кто-то страшный вот-вот поднимется из большого гроба, стоявшего посредине комнаты, и тогда он непременно умрет от страха.

      Но не только страх не давал спать Оливеру: он был один в незнакомом месте. Где-то за стеной были другие люди, которых он не знал до сегодняшнего дня. У них были свои заботы, свои радости, а до него им не было никакого дела. И, лежа здесь, в этой чужой комнате, Оливер больше чем когда-либо чувствовал себя одиноким – ах, каким одиноким! У него не было друзей, которые думали бы теперь о нем и жалели бы его. Ему тоже не о ком было заботиться. Он был совсем один, всегда и везде!

      И хотя у мальчика никогда не было близких и он не понимал, что с ним происходит, но ему было очень тяжело лежать здесь одному. Так хотелось, чтобы кто-нибудь приласкал его… Сердце Оливера было полно глубокой тоски, и он горько плакал, пряча лицо в подушку, долго ворочался с боку на бок и заворачивался с головой в одеяло, чтобы не видеть гробов, которые его так пугали. Когда ему наконец удалось забыться тяжелым сном, уже начало светать.

      Разбудил мальчика страшный удар в дверь. Он вскочил с постели и едва смог разлепить глаза. Было утро. Сквозь широкие щели в ставнях в комнату проникал слабый дневной свет.

      Оливер с трудом вспомнил, где он, и кинулся наскоро одеваться. Но нетерпеливый посетитель не хотел ждать ни минуты; раздался новый удар в дверь, еще сильнее прежнего, еще и еще – удары так и сыпались один за другим и не прекращались ни на минуту.

      – Да откроешь ты наконец дверь, негодный мальчишка? – закричал с улицы чей-то сердитый голос.

      – Сейчас, сейчас, сэр, погодите минутку, – ответил Оливер, застегивая на ходу пуговицы и силясь дрожащими руками отпереть дверь.

      – Ты, должно быть, новый ученик? – спросил тот же голос.

      – Да, сэр.

      – А сколько тебе лет?

      – Десятый год, сэр.

      – Ну, погоди ж ты у меня! Дай только войти, и я покажу тебе, как морозить добрых людей на улице! Узнаешь, где раки зимуют, приютское отродье!

      Оливер отворил дверь и выглянул на улицу. Он посмотрел направо, потом налево, но поблизости никого не было видно, кроме толстого мальчишки, который сидел на тумбе перед самой дверью, болтал ногами и уплетал кусок хлеба с маслом.

      – Извините, – обратился к нему Оливер, еще раз окидывая недоуменным взглядом пустую улицу, – не знаете ли вы, кто сейчас стучал?

      – Это я колотил в дверь ногами, – ответил мальчик спокойно, продолжая уписывать свой завтрак.

      – Вам, может быть, нужен гроб, сэр? – спросил Оливер в сердечной простоте.

      От этих слов мальчик пришел в неописуемую ярость и сообщил Оливеру, что ему самому скоро понадобится гроб, если он будет позволять себе такие штуки со старшими.

      – Ты, скверный мальчишка, должно быть, еще не знаешь, кто я? – заносчиво спросил