Лекция «Смена поколения и трансформация семьи». Екатерина Шульман

проехали по первому проложенному охотничьему путику. Когда подъехали к избе, в санях лежали уже три тушки песца.

      В канун Нового года, к нам, на четырех «Буранах» приехали в гости наши друзья. Уже вместе с ними мы должны были отправиться на недельные каникулы в город. Федор с Вадимом оставались на точке.

      Тридцатого декабря, загрузив в сани рыбу, пушнину выехали рано утром. Хотя назвать это утром можно было только условно. Солнце уже месяц не показывалось, спрятавшись за горизонтом до конца января. Стояла оглушительная тишина, воздух был пронизан кристаллами холода, столбик термометра показывал минус сорок два.

      – Наст хороший по всему пути. Даже на Мелком нет застругов. За полтора часа будем у «ложной позиции», – сказал Петя Болотный.

      «Ложной позицией» назывался пятикилометровой перешеек от озера Мелкое до затона реки Норильская. Я уселся в сани к Пете, накинул на голову капюшон парки, подтянул лямки на бакарях и зарылся в оленью шкуру. Монотонный звук работающих моторов быстро убаюкал меня, и я уснул. Проснулся, услышав голос Петра:

      – Володя, вылазь. Перекурим десять минут.

      Ребята стояли полукругом, разговаривали и курили. Я выбрался из теплой лежанки и стал осматриваться. Слева была сплошная пелена, прямо и справа едва просматривались очертания берегов. Небосвод просто полыхал северным сиянием. Тут ко мне подскочил Толик и, язвительно улыбаясь, спросил:

      – А ну скажи, где мы находимся сейчас?

      Я, еще не понимая к чему он задал этот вопрос, внимательно огляделся.

      – На Мелком.

      – Понятно, что не на Глубоком. Ты скажи, в каком районе.

      – Похоже стоим мы сейчас напротив Аякля, а прямо по нашему курсу Блудный. Тут до памятника метров пятьсот, не больше.

      – Блудный, говоришь, памятник? Пятьсот метров, говоришь? А я сейчас проверю.

      Он отсоединил сани, запрыгнул на «Буран» и рванул с места. Все в недоумении посмотрели ему вслед, потом на меня. Тут-то до меня дошло. Я уже забыл историю с лопатой, а Толик помнил. Пришлось рассказать ребятам про пургу, лопату и ту злополучную наледь. Петя ухмыльнулся:

      – Да. Дрига в своем репертуаре. Он же летом на лодке только со мной ходил. Зимой тоже всегда в компании. В одиночку-то ему никогда и не доводилось ездить ни на лодке, ни на снегоходе. А ориентироваться он ни на воде, ни в тундре точно не может.

      Мы внимательно стали следить за светом фары удаляющегося снегохода. Какое-то время он двигался прямо к острову Блудный, потом начал уходить влево и влево, описывая дугу.

      – Повело нашего Колумба. Сейчас еще сопли морозить здесь будем, ожидая его. Вот ведь больная голова, – Петр выругался. – Володя, достань ракетницу. А то точно искать потом придется этого пришибленного.

      Петя уже начал злиться и выстрелил вверх из ракетницы. Снегоход, описав приличный круг, вдруг на большой скорости направился в нашу сторону. Остановившись у саней, Дрига спрыгнул с сидения и, не успев