Как невозможно жили мы. В. В. Меншуткин

выйти из дома до начала тревоги! Ни в квартире, ни в прачечной они бы живы не остались!

      – Смотри, что я нашла! – Катя показывает Николаю небольшую икону Спасителя. Она подняла икону во дворе, когда выносила очередную ношу мусора.

      – Надо же! – Николай поставил икону на полку. Оба перекрестились.

      – Это Бог нас спас.

      Петровские поселились на кафедре зоологии и дарвинизма. Достали раскладушку. Её на ночь ставили в препаровочной. В лаборатории, кроме них, жили Мария Семеновна Лещинская и профессор А.В. Грибб с женой – он тоже лишился крова.

      Обеды брали в столовой «Баррикада», а остальную еду готовили на электроплитке. Но это было неудобно. Находились личности, которые шныряли, заглядывали в кастрюльки, вынюхивали, сплетничали, доносили, запрещали.

      Во время тревог Николай Кузьмич брал Машу на руки, прихватывал кое-какое барахлишко и быстро спускался в бомбоубежище. Катя оставалась там с Машей, а он бежал в свою пожарную часть или прямо на чердак.

      Маша очень гордилась тем, что её папа – пожарный. Девочка серьёзно верила, что, находясь наверху, папа может её защитить:

      – Мой папа на чердаке, на крыше, поэтому мне не страшно.

      Но конечно, лучше, если папа рядом, и можно, когда летят, завывая, бомбы, прижаться к папе и спрятать голову у него на груди.

      День теперь они проводили на кафедре. В первом полугодии в Институте ещё шли занятия. Николай Кузьмич читал лекции, вёл практические. Но становилось всё труднее и труднее, и холоднее. Из-за мобилизации, налётов, тревог, голода студентов являлось всё меньше и меньше. А сколько раз вой сирен прерывал лекцию, и Петровскому приходилось прямо с кафедры подниматься на чердак, на ходу надевая каску и пояс с топориком.

      «И всякий остров убежал и гор не стало; и град, величиною с талант, пал с неба на людей» (Апокалипсис, гл. 16: 20–21).

      Задолго до применения бомбардировочной авиации, для которой нет преград ни в море, ни на суше, ни островов, ни гор, святой праведный Иоанн Кронштадтский (1904, с. 20–21) писал: «Представим, что вся Западная Европа внезапно стала такой же равниной, как и Восточная. Сколько погибнет при таком перевороте плодов пресловутой цивилизации. В довершение бедствия ещё и град, величиной с талант падает с неба. Известно, что талант золота весил около 8 кг. Это соответствует камнеметной бомбардировке, которой подвергся Иерусалим при осаде его римлянами в 70 году по Р. Х. В то время ожесточившиеся иудеи нисколько не смирились от ужасов каменного града. Так будет и тут. Тайнозритель повествует: «И ХУЛИЛИ ЛЮДИ БОГА ЗА ЯЗВЫ ОТ ГРАДА, ПОТОМУ ЧТО ЯЗВА ОТ НЕГО БЫЛА ВЕСЬМА ТЯЖКАЯ»

      Бомбы в 1941 году весили до 500 кг. Но мало, кто хулил Бога. Русские люди тогда в большинстве «имели волю каяться».

      3.05. Средняя Рогатка

      Команда МПВО Герценовского института получала «наряды» на строительство оборонительных рубежей на Средней Рогатке. Вот запись об этом самого Николая Кузьмича: «Трамваем доезжаем до Обводного. Дальше