Современные стратегии британской политической коммуникации. С. С. Бодрунова

к Ингхэму, что в 1986 году произошло «Восстание лобби», когда «Гардиан», «Индепендент» и «Скотсмен» в ответ на отказ Ингхэма фиксировать брифинги на бумаге или пленке отозвали своих представителей из Лобби и не вернулись туда вплоть до ухода Ингхэма в отставку в 1990 году.[210] Критики «режима Ингхэма» называют его также одним из первых политических имиджмейкеров; но он не без резона опровергает это положение, утверждая, что Тэтчер была настолько харизматичной личностью, что ей не требовался имиджмейкинг.[211] Отметим также, что Ингхэм служил Тэтчер одиннадцать лет вместо трех. В конце 1990-х Ингхэм сделался одним из яростных критиков режима Блэра – Кэмпбелла. Он настойчиво отгораживается от своей принадлежности к клану спин-докторов и уж тем более не приемлет в отношении себя титул «отца британского спина»[212]. Здесь же нам следует упомянуть о двух других советниках Тэтчер, отношения с которыми компрометировали ее как политика в глазах британской публики. Это личный секретарь Железной Леди и ее советник по имиджу Гордон Рис (который приложил большие усилия к имиджмейкингу Тэтчер) и уникальный человек по имени Тим Белл (см. Приложение 4, 7) – пиар-менеджер, не имевший официального статуса внутри Номера 10, но прошедший через особые отношения с семьей Тэтчеров и лично с премьер-министром. Тим Белл стал адвокатом бизнеса перед правительством Тэтчер. Будучи уже знаменит к моменту знакомства с ней, он приобрел еще большую клиентуру сперва для братьев Саатчи, компанию которых возглавлял, а затем для собственной пиар-фирмы «Лёве&Белл» благодаря связям с Даунинг-стрит. Как отмечает Мичи, Белл был единственным человеком из окружения Тэтчер, которому было отчего-то позволено вносить в отношения с Тэтчер небольшой градус флирта.[213]

      Пресс-секретарь Джона Мейджора Гас О’Доннелл не оставил особенно ярких следов в истории Офиса, но был так же близок Мейджору, как Ингхэм – Тэтчер (см. Приложение 2, 6) и был выбран Мейджором из-за социальной близости, а не из-за профессионализма. После его отставки агрессивный Джонатан Хэзлэм не смог заменить Мейджору О’Доннелла и быстро ушел в отставку. Однако журналисты Лобби в правление Мейджора почувствовали, что доступ к премьер-министру и информации от него стал чрезвычайно затруднен.[214]

      Обе вышеописанные тенденции достигли своего апогея в первый срок правления Тони Блэра (1997–2001 годы). Еще с момента избрания на пост лидера партии в 1994 году после внезапной смерти лидера лейбористов Джона Смита Блэр тщательно позиционировал себя как фигуру, стоящую выше прочих в Рабочей партии, как сильного лидера-персоналию; с приходом лейбористского большинства в парламент и лейбористского правительства на Даунинг-стрит всем наблюдателям стало ясно, что правительство Блэра «не является форумом принятия решений»[215]. Как и Тэтчер, Блэр предпочитал тактику личного общения с министрами, почти никогда не возглавлял правительственные комитеты и предпочитал атаковать проблемы

210

Ibid. P. 105–106.

211

Ibid. P. 117.

212

Ibid. P. 231–240.

213

Michie D. Op. cit. Р. 47.

214

Jones N. Soundbites and the Spin Doctors, p. 110.

215

Kavanagh D., Seldon A. Op. cit. P. 242.