Американские боги. Нил Гейман

в Чикаго?

      – Нет, – ответил Тень.

      – Нашел себе работу на бойне. Там, где забивают. Когда молодой бычок выходит на сходни, я – забойщик. Знаешь, почему нас назвали забойщиками? Потому что мы брали кувалды и раз, одним ударом валили корову. БАХ! Тут нужна сила рук. Да? Потом мясник навешивает мясо на крюк, поднимает его на цепи и только потом перерезает горло. Мы, забойщики, были самые сильные. – Засучив рукав халата, Чернобог напряг руку, показывая мускулы, еще видные под старческой кожей. – Но дело тут не только в силе. Это целое искусство. В ударе. Иначе только оглушишь или разозлишь корову. Потом, в пятидесятые, нам выдали пистолеты, стреляющие болтами. Подносишь ко лбу. БАМ! БАМ! Ты думаешь, тогда каждый смог бы убивать. Вовсе нет, – Он изобразил, как всаживает болт в голову корове. – Все равно тут надобно мастерство.

      Он улыбнулся воспоминаниям, показывая железный зуб.

      – Только не рассказывай ему баек о том, как валил коров. – Зоря Утренняя внесла кофе в маленьких, покрытых яркой эмалью чашечках на красном деревянном подносе. Поставив перед каждым по чашке, она присела подле Чернобога. – Зоря Вечерняя ушла за покупками, – сказала она. – Скоро вернется.

      – Мы встретили ее внизу, – откликнулся Тень. – Она говорила, что гадает на будущее.

      – Да, – ответила ее сестра. – Сумерки – время лжи. Я не умею сочинить хорошую ложь, поэтому гадалка из меня плохая. А наша сестра, Зоря Полуночная, вообще не способна лгать.

      Кофе оказался еще более крепким и сладким, чем ожидал Тень.

      Извинившись, Тень вышел в туалет – комнатенку размером со шкаф, увешанную обрамленными в рамки и испещренными коричневыми пятнами фотографиями мужчин и женщин в чопорных викторианских позах. Было всего за полдень, но дневной свет Уже начал меркнуть. Из гостиной доносились повышенные голоса. Намылив руки гадко пахнущим обмылком розового мыла, Тень смыл пену ледяной водой.

      Когда он вышел, Чернобог стоял в коридоре.

      – Ты приносишь только беды! – кричал он. – Ничего, кроме бед! Я не стану слушать! Сейчас же убирайся из моего дома!

      Среда по-прежнему сидел на диване, прихлебывая свой кофе и поглаживая серого кота. Зоря Утренняя стояла на протертом ковре у стола, нервно наматывая на руку пряди длинных желтых волос.

      – В чем проблема? – спросил Тень.

      – Он и есть проблема! – выкрикнул Чернобог. – Он один! Скажи ему, что ничто на свете не заставит меня ему помогать! Я хочу, чтобы он ушел! Я хочу, чтобы он отсюда убрался! Оба убирайтесь!

      – Пожалуйста, – взмолилась Зоря Утренняя, – пожалуйста, потише, ты разбудишь Зорю Полуночную.

      – Ты с ним заодно! Ты хочешь, чтобы я ввязался в его безумную аферу! – не унимался Чернобог.

      Казалось, он готов был расплакаться. Столбик пепла с его сигареты упал на ветхий ковер в коридоре.

      Встав, Среда подошел к Чернобогу, положил руку ему на плечо.

      – Послушай, – миролюбиво сказал он. – Во-первых, это не безумие. Это единственный выход. Во-вторых,